У культуры можно выделить две ипостаси. Первая ипостась — это культура как горизонталь. Сюда входит обыденное, несколько редуцированное и размытое понимание культуры как некой монолитной сущности, культурного фонда, совокупности всех культурных произведений и достижений. Также сюда входит и более нюансированное понимание культуры как всепронизывающего «мы»-измерения, взятое из интегральной теории Кена Уилбера: везде, где есть субъект деятельности, этот субъект погружён в межсубъективные связи, называемые в интегральном подходе измерением, или сферой, культуры.
Любой человек рождается от взаимодействия мужчины и женщины (которые, в свою очередь, существуют в социуме людей и прочих живых существ) и в первые годы своей жизни не может выжить без заботы со стороны кормилицы или кормильцев. Из психологии объектных отношений известно, что первичная погружённость в межсубъективную матрицу со своей матерью и последующая постепенная дифференциация из неё влияют на всю жизнь кардинальным образом (неудачный опыт ранних лет может выразиться, например, в выработке хронической подозрительности к реальности и неспособности установить доверительные отношения, не говоря уже о вероятности более серьёзных психических расстройств). Погружённость как в локальные, так и в полевые взаимодействия со своей культурой и человечностью неизбежна.
Если мы существуем, пусть даже мы и достигли стадии зрелости автономного субъекта, наша автономия всегда находится в некоей общности — в сообществе, содружестве людей, живых существ; а трансперсональные исследователи утверждают — что и в диалоге с Духом.
Вторую ипостась, на которой я хотел бы остановиться, можно описать тезисом: культура — это вертикаль. Вертикаль времени и роста сознания. Когда мы рождаемся в мир и постепенно осознаём себя деятелями, погружёнными в культуру-в-целом (пусть края и горизонты этой культуры порою с трудом поддаются нашему восприятию), мы её интерпретируем исходя из своего уровня сознания, оперирующего той или иной структурой сознания.
Структуры сознания развиваются постадийно от менее сложных к более сложным, от меньшего сознания к большему сознанию, начинаясь с рефлекторных стадий жизни и сознания, развёртываясь в импульсивные и эгоцентрические стадии, далее разворачиваясь к этноцентрическому сознанию, подразумевающему исключительную идентификацию с определённой группой или нацией, которое затем превосходится в мироцентрическом сознании, где уже созревшая личность постепенно начинает себя чувствовать человеком — участником общемировых событий. В конечном счёте, если человек или группа людей продолжают своё развитие, перед ними открываются космоцентрические горизонты, когда они разотождествляются с антропоморфным самовосприятием и начинают сознавать себя проявлениями эволюции Космоса.
Каждая из структур сознания не только и не столько локализована в индивидуумах, сколько является совокупностью индивидуального и коллективного: иными словами, структура сознания формирует вместилище конкретного субъекта, однако сама она присутствует в культуре в виде зачастую незримой межсубъективной сети. Формирование структур сознания в индивидууме зависит от культурных привычек и морфических полей, которые являются всеобщим и всечеловеческим достоянием в своих глубинных свойствах, хотя поверхностные проявления структур сознания могут варьироваться в зависимости от культуры, языка, страны и т. д.
Живое сознающее существо не остров, оно всегда проявляется вовне как материальность и воплощённость и вплетено в социокультурные связи и фоны
Уилбер указывает на то, что структуры сознания не предзаданы, при этом он опирается на предложенное Чарльзом Сандерсом Пирсом видение законов природы как эволюционных привычек и развиваемое британским учёным Рупертом Шелдрейком понимание морфических полей. К этому видению Уилбер добавляет понимание тетраэволюции, то есть эволюции в четырёх квадрантах, а не только объективной эволюции формы. Четырьмя квадрантами являются «я», «мы», «оно» и «они» — субъективное, объективное, межсубъективное и межобъективное. Субъективное измерение — это моё сознание и моя психика (а также ваше сознание и ваша психика); объективное измерение — это поведение, внешне регистрируемые организм и мозг; межсубъективное измерение — собственно, измерение культуры и смысловых взаимодействий; межобъективное измерение — коммуникация между деятелями культуры, ухватываемая в понятиях теорий социальных систем и самоорганизационных процессов. Живое сознающее существо не остров, оно всегда проявляется вовне как материальность и воплощённость и вплетено в социокультурные связи и фоны.
Структуры сознания развёртывались во времени — они разворачивались с течением человеческой-и-космической эволюции. Когда появляется каждая новая структура сознания, будь то доличностная, личностная или надличностная (только применительно к человеческому диапазону эволюции различными учёными таковых выделено более дюжины), если она проходит эволюционный отбор и стабилизируется, то она всегда стабилизируется в виде, вероятно, не поддающихся строгой физической локализации морфогенетических полей, задающих на данном уровне сложности сознания-и-материи паттернизацию проявлений жизни во всех квадрантах.
Каждая более сложная структура сознания создаёт горизонтальное разветвление — некую площадку для самореализации сознания-во-взаимодействии в рамках данного уровня адаптации к космическим процессам
Таким образом, можно сказать, что каждая новая, более комплексная структура сознания с соответствующим ей уровнем сложности и глубины создаёт горизонтальное разветвление — некую площадку для самореализации сознания-во-взаимодействии в рамках данного уровня сложности и адаптации к космическим процессам. Если обратить свой взор на общество с позиции гипотетического метанаблюдателя (для чего, естественно, требуется активизировать способность к постформальному мышлению и визионерской логике), то всё общество-в-целом, всю культуру-в-целом можно увидеть как сложную, гибкую, динамическую, но всё же иерархическую систему различных порядков сознания, сложности взаимодействий и т. д. На каждом из уровней социокультурной иерархии1 имеется своя «площадка для игры» — каждый уровень сознания-и-бытия предоставляет платформу для реализации своих субъектов-в-действии-и-общности.
Однако по мере восхождения по лестнице развития (или погружения на всё большие глубины сознания) становится ясно, что более высокие уровни сложности бытия и мироосмысления созадействуются только в том случае, если индивидуальное сознание или группа индивидов имеет доступ к соответствующей совместно разделяемой структуре сознания. Если же человек не имеет соответствующей, скажем, когнитивной сложности, то есть он не стабилизировал свой резонанс с коллективной структурой сознания, открывающей то или иное миропространство, а находится на более раннем уровне развития, то ему эти более высокие рубежи человеческих смыслов и культуры попросту будут недоступны.
Именно поэтому я и выдвигаю тезис, что культура — это вертикаль, а не только горизонталь. Культура — это некое поле, развёртывающееся из многомерной совокупности полевых структур, связанных с морфогенезом, эволюционным образованием космических привычек и т. д. Поперечный срез любой культуры (например, российской культуры — как участницы мировой культуры и вселенской культуры) всегда будет открывать многоуровневое распределение смыслов, ценностей, способов производства, материальной обеспеченности и функциональной адаптированности. Богатство культуры как раз и определяется тем, насколько она способствует тому, чтобы индивид-в-сообществе имел возможность потенциально развиваться до вершинных пиков своей культуры — причём необязательно в принудительной форме (хотя некоторая принудительность необходима в смысле обязательного общего образования для поддержания, скажем, интегральной культуры, иначе повышается риск того, что люди в массовом порядке, без надлежащих вспомогательных структур, будут абортировать своё развитие на эгоцентрических стадиях).
Также понимание интегрального богатства культуры позволяет видеть, что не все живые существа, не все люди должны развиваться до определённого эталона; наоборот, горизонтальное измерение культуры должно обеспечивать людей достаточно комфортными средствами самореализации в рамках той стадии-структуры развития, с которой они отождествлены. Но при этом при малейшем желании субъекта двинуться дальше богатая и развитая культура предоставляет гибкую систему образования и психодуховного развития (где, как известно, важной составляющей является и религиозная система координат2), которая позволяет ему продолжить своё восхождение по длинной лестнице культуры и постепенно соприкоснуться со всем глубинным потенциалом как своей культуры, так и культур других стран и народов, так и общемировой культуры.3
В нужный момент моя культура, если она интегральная, позаботится обо мне и поможет мне открыть не только экзистенциальные, но и надрациональные и надличностные, подлинно духовные и трансцендентные смыслы
Иными словами, родившись в мир, где я сначала учусь букварю и азам культуры, читая сказки, если моя культура действительно целостна и интегральна, я имею возможность не только наслаждаться конкретно-операционным миром, но и постепенно открывать формально-операционные и постформальные реалии; не только вовлекаться во взаимодействия с дорациональными сферами, но и реализовываться в личностном и рациональном измерении, при этом всегда ощущая, что в нужный момент моя культура позаботится обо мне и поможет мне открыть не только экзистенциальные, но и надрациональные и надличностные, подлинно духовные и трансцендентные смыслы (которые в противном случае в здоровой культуре могут присутствовать незримо в виде оберегающих потенциалов и аттракторных эволюционных точек). Я волен делать выбор, и количество степеней моих выборов постепенно повышается по мере того, как я развиваю всё большую структурную сложность и глубину своего сознания — если условия моей жизни и мои собственные склонности этому способствуют (а также нельзя отрицать и давление эволюционных факторов, требующих постепенно адаптироваться ко всё более сложным и хаотическим условиям жизненных реалий).
Культура как вертикаль даёт возможность человеку ощущать пространство культурного многообразия, постепенно углубляя и усложняя это ощущение, которое поначалу может включать мифоцентрические былины и сказания, а в своём пике включать понимание глубинных смыслов работ Ф. М. Достоевского, В. С. Соловьёва, Л. Н. Толстого, Н. А. Бердяева, А. Ф. Лосева, В. В. Налимова и т. д., а также тех сложных судьбинных траекторий, факторов отбора, порою довольно жестоких, которые действуют во всех квадрантах. В какой-то момент, вскарабкиваясь на новый уровень трансцендентальной горы мироосмысления, передо мною вдруг раскрываются скрытые раньше за горизонтом моего понимания смыслы — цветочная поляна глубины мироощущения, аромат которой вдохновляет меня воспарить над конвенциональным миром обыденности. При этом можно понять и признать ценность и обыденного мира, служащего необходимой поддержкой, базисным фундаментом для огромного и величественного, постоянно приумножающегося храма культуры, забраться на верхние этажи которой предстоит не каждому (попросту потому, что каждый имеет право устроить себе пикник на обочине эволюционного потока).
- Под иерархией имеется в виду именно понимание, что общество само и естественным образом стратифицируется. Эта стратификация является следствием естественного процесса развития: каждый индивид рождается на исходной, нулевой, точке и проходит долгий и витиеватый путь развития, зачастую останавливаясь где-то на полпути («на полпути» от текущей аттракторной точки эволюционного передового края). Данное понимание не является обоснованием тоталитарных и репрессивных систем; в интегральной теории проводится различие между иерархиями актуализации и роста и репрессивными иерархиями доминирования. Процесс естественного разветвления общества и его структуризация в соответствии с многоуровневой панорамой бытия-и-сознания является отражением естественной иерархии, или холархии, актуализации, в которой вертикальная мобильность, в принципе, доступна всем, однако не все развиваются в более высокие структурные измерения из-за ограничений, налагаемых кармическим наследием их текущей тетраконстелляции (то есть нынешнего распределения ситуации во всех квадрантах модели AQAL, предложенной Уилбером). ↩
- Вопросы интегрального видения религиозной системы координат, религиозного измерения, включавшего и поддерживавшего бы смыслами все уровни развития, заслуживают отдельной статьи. ↩
- При этом необходимо понимать, что общемировая культура, если в ней доминирует какой-то один цивилизационный блок и пытается притеснить или монологически использовать другие цивилизационные блоки (осознанно или не ведая того), не может подменять национальную культуру. Мироцентрическая планетарная культура может возникнуть только на принципах взаимного уважения, и она поддерживается соответствующими рациональными структурами сознания. Однако у меня есть интуиция, что каждый цивилизационный блок как некое единое морфическое пространство созревает для этой высоты самостоятельно и эмерджентным образом, обретая свои уникальные культурноспецифические формы мироцентризма и мироцентрического благоустройства общества. Есть более развитые в каких-то аспектах цивилизации, есть менее развитые (я не стою на позициях постмодернистского ценностного релятивизма), однако геноцид, в том числе и культурный, является преступлением в планетарных масштабах: единство-в-многообразии подразумевает повышенную чувствительность к культурной самостийности той или иной цивилизации. В идеальном мире не было бы войн, однако в прагматическом мире налицо трения между социокультурными тектоническими пластами, или цивилизационными блоками, каждый из которых находится во взаимодействии с остальными, но имеет и свою центральную самоорганизационную доминанту, как раз и обеспечивающую культурное многообразие, — в том числе и языковую, и историческую, и религиозную, и геополитическую. Попытки одностороннего вмешательства в деятельность других цивилизационных пластов могут быть обоснованы, однако необходимо учитывать их кровопролитные последствия, ибо в каждом цивилизационном блоке имеется сильная этноцентрическая доминанта, часто служащая слепым пятном. Примером ложного мироцентризма можно назвать монологическую социокультурную экспансию ценностей, структур и интересов одной цивилизации (англо-саксонской западной), когда под предлогом мироцентрических ценностей производится бесчувственная вестернизация; критика вестернизации рассматривается в замечательной книге Кисё Курокавы «Философия симбиоза»; перевод на русский язык отрывков из неё впервые публикуется в нашем журнале. ↩
