К вопросу о жизненной необходимости раскрытия человечности

Мы просто социальные животные, у которых — бог его знает, благодаря чему — начали с невероятной быстротой развиваться мышление, культура и технология, в то время как биология и базовая психология не претерпели никаких принципиальных изменений. Сможете представить себе, как люди жили несколько десятков тысяч лет назад? До всех великих цивилизаций, до фараонов, до земледелия, до использования металла в хозяйстве, до колеса? Лично мне крайне сложно обернуть свой мозг вокруг того факта, что ничего из того, что я вижу вокруг, чем пользуюсь, о чём думаю, что занимает мою жизнь сейчас, не существовало всего каких-то пару сотен поколений назад. Что вообще такое пара сотен поколений в эволюционном (читайте — биологическом) масштабе для таких сложных существ, как люди? Крайне короткий срок для каких-то серьезных изменений на уровне тела и мозга. И всё же, всё изменилось до неузнаваемости, поскольку, по дизайну ли, или по ошибке, но потенциалом того тела и сознания, которыми мы стали обладать ещё десятки тысяч назад, оказались ныне поэзия Лорки и картины Климта, оперы Верди и скульптуры Антокольского, фильмы Андерсона и книги Фолкнера, а также все те невероятные технологии, которые нас окружают и делают возможными коммуникацию на расстоянии и полеты в космосе, а также — удивительно! — создание машин, которые умнее нас самих.

Со времени начала взрывного развития нашего технологического общества несколько сотен лет назад, появилось множество областей знания, делающих акцент на раскрытии человеческого потенциала, от гуманистической, трансперсональной и интегральной психологии и до критических философских школ, во главу угла ставящих эмансипацию и актуализацию индивида и общества. Всё более легальными и принимаемыми культурой становятся и созерцательные традиции, освобождаясь от своей древней мифической составляющей, и в один голос утверждающие о скрытых внутри нашего сознания невиданных потенциалах глубинной этики, сострадания, смысла и счастья. Наконец, на пересечении культуры, психологии и технологии рождаются трансгуманистические течения, также формирующие свою точку зрения на потенциалы развития человека и человечества.

Тем не менее, хотя все эти подходы, традиции и течения и существуют, активно развиваясь и функционируя, в силе своего влияния на социум и культуру они однозначно проигрывают (по крайней мере, на видимом уровне) технологическому прогрессу, снабжающему наше общество потребления всё более продвинутыми и удобными «помощниками жизни» — помощниками коммуникации, производства, перемещения в пространстве, медицинских операций, качества быта, и так далее. И чем дальше, тем быстрее происходит этот технологический прогресс, в геометрической прогрессии достигающий пика сингулярности — по прогнозам многих ведущих футурологов, уже при нашей жизни.

Для червяка наша способность расщеплять атомы и летать в космос — совершенно, принципиально, абсолютно непостижима. И настолько же непостижимыми будут для нас способности искусственного интеллекта, достигшего своего пика

Недавно был опубликован перевод невероятно увлекательной статьи, написанной лёгким и понятным языком, озаглавленной «Революция искусственного интеллекта»¹. Статья рассказывает о самом современном понимании технологического прогресса в области искусственного интеллекта (устами наиболее квалифицированных в этой сфере людей — собственно, ведущих специалистов) и ставит крайне сложные вопросы, свести которые можно вот к чему:

Прогресс в области искусственного интеллекта всё ускоряется и достигнет пика, скорее всего, уже при нашей или наших детей жизни. При этом, искусственный интеллект на пике будет столь же более мощным во взаимодействии с окружающей средой, как мы — по сравнению с червяком. Для червяка наша способность расщеплять атомы и летать в космос — совершенно, принципиально, абсолютно непостижима. И настолько же непостижимыми будут для нас способности искусственного интеллекта, достигшего своего пика. Мы просто не сможем понять, принципиально и абсолютно, как он будет делать то, что сможет. И это ставит нас в удивительно незавидное положение. Важно осознать, что фактически никто из специалистов не сомневается, что это относительно скоро произойдёт (хотя отсюда нам и кажется это сказкой). Но к чему это приведёт? Учёные озвучивают два варианта развития событий — или человеческое процветание, такое, о каком мы не умеем мечтать даже в самых смелых фантазиях, или трагический финал. Прочитайте в статье, там обо всём этом рассказывается крайне подробным и понятным образом. И проблема заключается в том, что мы пока что не очень понимаем, как направить мощь искусственного суперинтеллекта к процветанию, а не к гибели. Технология развивается намного быстрее сознания и культуры. При существующей скорости технологического прогресса, продолжая тысячелетиями убивать друг друга за условные нефть и размеры счёта в банке — мы обречены. Современная технологическая ситуация прямо взывает к раскрытию потенциалов сознания человека, потенциалов единства, взаимосвязи и понимания, сострадания, счастья и глубинного смысла.

Современная технологическая ситуация прямо взывает к раскрытию потенциалов сознания человека, потенциалов единства, взаимосвязи и понимания, сострадания, счастья и глубинного смысла

Акцент на технологическое развитие должен уступить ставке на гигиену ума, практику осознанности и дружелюбия, интерес к исследованию позитивных потенциалов сознания. Я глубоко убеждён в том, что это наш единственный шанс и наша первоочередная задача как вида. Причём эта первоочередная задача лежит не на маргиналах, медитирующих в гималайских пещерах, и даже не на отдельных группах заинтересованных практикующих. Эту задачу можно решить только в том случае, когда достаточно большая часть просвещенного человечества примет, узнает это как фундаментальный стандарт жизни. Интегральный философ Кен Уилбер теоретизирует, что для качественных парадигматических сдвигов в культуре и обществе не требуется даже, чтобы новое понимание разделяло большинство — достаточно и меньшинства, когда оно превосходит 10% населения. По крайней мере, так произошло в недавнем прошлом, когда просвещенное меньшинство осознало равенство людей во всём, что касается пола, социального статуса, гендера, расы и цвета кожи. В результате, после многовекового подавления, женщины, негры, сексуальные меньшинства и гендерквиры получили равные гражданские права с «обычными людьми» (под которыми понимались белые мужчины-натуралы). По крайней мере, получили на нормативном, правовом уровне — я понимаю, что на бытовом уровне этот процесс крайне далёк от завершения даже в самых продвинутых в этом отношении странах. И тем не менее, как гласит крылатая фраза писателя-фантаста Уильяма Гибсона, будущее уже здесь, оно просто ещё не так широко распространено.

Мне хочется верить, что и в отношении гигиены ума, практики осознанности и доброжелательности, практики раскрытия позитивных потенциалов сознания, будущее уже здесь, хотя оно и не слишком хорошо распространено. Чтобы всё это стало новым мощным трендом просвещенной части человечества, как я упомянул выше, отдельных йогинов в пещерах недостаточно, также как и недостаточно продвигать эти практики в религиозном контексте. По счастью, природа всё предусматривает наилучшим образом, и одновременно с технологическими прорывами второй половины XX века, с 1970-х годов началась постепенная интеграция практик осознанности, корнями уходящих в религиозный дискурс, в светскую реальность. Началось широкомасштабное научное изучение измененных состояний сознания, эффектов различных типов медитации, появились первые лонгитюдные исследования. Сейчас появляются тысячи новых исследований ежегодно, постепенно повышая и качество, и научную глубину подхода. Практики осознанности интегрируются с распространенными методами психотерапии. Они продвигаются в популярных медиа, от серьезных журналов типа «Time» и «Harvard Business Review» и до ток-шоу Опры Уинфри, которое смотрят сотни миллионов людей. Ими интересуются на Всемирном экономическом форуме в Давосе, в ООН, в британском парламенте, в сенате США.

В результате, происходит всесторонняя легализация и включение практик, раскрывающих позитивные потенциалы сознания человека, в мэйнстрим просвещенной культуры — снизу, через популярное и всё более массовое увлечение занятиями медитацией для успокоения, повышения работоспособности и снижения стресса, сверху, через правительственные и международные инициативы, и из центра, посредством роста профессионального интереса к этим темам, и их тщательного научного исследования.

Происходит всесторонняя легализация и включение практик, раскрывающих позитивные потенциалы сознания человека, в мэйнстрим просвещенной культуры

Только подобное всестороннее включение практик гигиены ума и раскрытия потенциалов сознания может позволить хотя бы немного сбалансировать гонку за техническим совершенствованием. Мы можем конструировать умные и сверхумные машины, но им совершенно недоступны чувства. Они, вопреки тому образу, который создают фантастические фильмы и мультфильмы, не могут любить, надеяться, верить, сопереживать и сорадоваться, быть доброжелательными или просто добрыми (как и злыми, впрочем, — это тоже лишь когнитивная иллюзия антропоморфности), не могут доверять, уважать и ценить, не могут находить смысл, не могут испытывать восторг и благоговение, благодарность и красоту, открывать в себе удивительные состояния сознания — состояния единства, безграничности, блаженства и счастья. Они могут только вычислять. И чем лучше они могут это делать, тем острее и насущнее встаёт вопрос о том, насколько мы сами, их создатели, можем всё это чувствовать, переживать и сознавать. Насколько мы сами умеем, несмотря на то (и благодаря тому), что биологически мы являемся разумными социальными животными возрастом в пару десятков тысяч лет, жить осмысленно и этично, любить и уважать, испытывать благодарность и благоговение, жить из счастья и покоя, жить каждое мгновение целиком и без остатка; насколько мы сами умеем не считать смерть и болезни проблемой и препятствием к счастливой жизни; насколько мы умеем слышать и слушать сознание и тело, соединяя их в едином акте жизни прямо сейчас, опираясь на глубинные доступные нам в это мгновение ценности; насколько панорамно и широко мы можем видеть контексты наших действий, мыслей, высказываний и чувств. Насколько мы можем становиться теми людьми, которыми все мы, я уверен, можем быть.

Я не верю в божественный замысел и то, что у нашего развития есть некая заданная заранее, предначертанная цель. Скорее, мы самонаводящиеся тела-сознания, имеющие возможность выбирать направление своего движения в каждом новом мгновении и каждом новом действии. Так пусть мы сможем этот выбор по-настоящему совершать, и пусть он будет соответствовать нашим смыслам и ценностям, в которых суперинтеллект машин соединяется с нашей всё возрастающей человечностью. В этом случае, вероятно, у нас ещё есть шанс.