Проектом «Айпрактик» опубликована электронная книга Тралега Кьябгона Ринпоче «О влиянии йогачары на махамудру» в переводе Евгения Пустошкина под редакцией Александра Нариньяни. Журнал «Эрос и Космос» предлагает вашему внимание отрывок из книги.
О книге
В настоящей книге представлен курс лекций Тралега Кьябгона Ринпоче, посвящённый влиянию философии йогачары на тантру и махамудру и проясняющий роль таких важных в истории буддийской практики понятий, как алая-виджняна («субстрат сознавания») и природа будды.
Автор подчёркивает, что йогачара часто рассматривается лишь с перспективы полемизировавших с ней школ (в особенности мадхьямаки), преломляясь сугубо в их свете, тогда как есть важные моменты в позиции самой йогачары как таковой, в значительной степени оказавшие влияние на дальнейшее развитие буддизма и являющиеся частью его наследия. Часть пути буддийского самосовершенствования состоит в способности принимать перспективы различных учений на их собственных основаниях, тем самым углубляя своё понимание разнообразных нюансов Дхармы.
Традиция йогачары была основана в IV–V веках н. э. великими Асангой и Васубандху: это была реакция на то, что они воспринимали как излишнее распространение теоретизирования в ущерб непосредственному йогическому опыту. Йогачара задумывалась как противоядие от этого недуга, она настаивает на том, что всё в конечном счёте возвращается к способности йогина развивать свою практику и переживать непосредственный опыт описываемых реальностей.
Автор ведёт беседу с западными учениками, откровенно отвечает на их вопросы, стремясь к рациональному, а не мифическому освещению основополагающих доктрин буддизма йогачары и махамудры. Книга представляет интерес как для опытных исследователей буддизма, так и для новичков, интересующихся взаимоотношением буддийской теории и практики.
Концепции, разделяемые йогачарой и махамудрой
Как соотносится философия йогачары с буддийской тантрой? Люди обычно игнорируют влияние, оказанное йогачарой на тантрический буддизм и его развитие. То, как они соотносятся, никогда не обсуждается открытым образом, даже несмотря на то, что мысль йогачары довольно явно прослеживается в трудах по буддийской тантре. Истоки идей из тантрической литературы можно найти в философии йогачары.
На самом деле невозможно стать философом, исповедующим воззрение йогачары, не практикуя медитацию
Сама философия йогачары как таковая развивалась в качестве реакции на излишнее теоретизирование и пришла к подчёркиванию важности индивидуального опыта и практики; отсюда и название традиции — йогачара, что означает «практикующие йогу». Под йогой здесь понимаются не растяжки или практика асан, а медитация. Стало быть, термин «йогачара» — или «практикующие йогу» — обозначает тех, кто практикует медитацию.
Йогачара как система была разработана двумя братьями, которых звали Асанга и Васубандху. Они развивали свою философию так, чтобы всё всегда возвращалось к нашей практике и нашему опыту. Нельзя заниматься теоретическими рассуждениями о философии йогачары без медитационной практики. На самом деле невозможно стать философом, исповедующим воззрение йогачары, не практикуя медитацию. Если взглянуть на труды адептов йогачары, то можно обнаружить, что они упоминают многие тантрические концепции как явным, так и неявным образом.
Есть определённые ключевые концепции, которые разделяются как философией йогачары, так и буддийской тантрой: например, преображение нездоровых, или вредных, психологических аспектов нас самих в нечто более чистое и возвышенное. Другими словами, мы не воспринимаем такие свои отрицательные проявления, как эмоции страсти и агрессии, свои неведение, глупость, заблуждения и т. д., в качестве чего-то, от чего нужно избавиться. Мы рассматриваем их как нечто, что надлежит трансформировать или преобразить. Природа нашего психологического аппарата не претерпевает изменений, но форма проявления этих отрицательных аспектов совершенно меняется. Это очень важное тантрическое понимание, как известно многим из вас. Преображение наших неврозов и эмоциональных нестабильностей в значительной мере является частью тантрического подхода. Мы не отвергаем то, что нас беспокоит: мы учимся это принимать и трансформировать. На самом деле мы можем проследить истоки этих идей в оригинальных трудах философов йогачары.
Преображение наших неврозов и эмоциональных нестабильностей в значительной мере является частью тантрического подхода. Мы не отвергаем то, что нас беспокоит: мы учимся это принимать и трансформировать
Другая важная концепция, также обретшая распространение и в философии йогачары, и в буддийской тантре, — это акцент на просветлённой природе каждого человеческого существа. И йогачара, и тантрические школы подчёркивают тот факт, что каждый человек в фундаментальном смысле просветлён. Неведение и заблуждение в отношении этого фундаментального пробуждённого состояния есть нечто совершенно побочное и преходящее; они не являются неотъемлемым свойством человеческой природы. Человеческая природа считается всецело просветлённой и разумной, и никакое количество отрицательных проявлений или эмоциональной нестабильности — неважно, в какой форме, — не может загрязнить эту базовую и врождённо присущую нам разумность, или фундаментальную мудрость, — эту основополагающую просветлённую природу.
В трудах йогачары она известна как татхагатагарбха. Татхагатагарбха в действительности означает «утроба просветления». Наша просветлённая природа существует как потенциальная возможность — подобно тому, как в утробе потенциально может быть зачато живое существо. Каждый человек обладает татхагатагарбхой, этой утробой просветления. Обычно слово татхагатагарбха переводят как «природа будды». Природа будды — это в действительности концепция из философии йогачары. Буддисты, как правило, считают, что представление о природе будды связано с махаяной в целом, но это неверно. Не все школы махаяны соглашаются с этой идеей. Школа мадхьямаки, например, вообще отрицает понятие татхагатагарбхи, поскольку для них оно является очередной концепцией. Адепты мадхьямаки отвергают любого рода метафизические концепции. В их понимании идея татхагатагарбхи преподавалась Буддой исключительно новичкам, которые, в свою очередь, постепенно пробуждались до осознания факта, что подлинный ответ кроется в воззрении мадхьямаки. Для них концепция природы будды — это всего лишь «упражнение для разогрева», «горячая закуска», подаваемая до основного блюда.
И йогачара, и тантрические школы подчёркивают тот факт, что каждый человек в фундаментальном смысле просветлён
Тантрическая традиция также обращается к идее татхагатагарбхи, но в ней она обретает иное выражение. Она обозначается как «ясный свет» (тиб. ‘od gsal), но это не очень хороший перевод. Есть и другой перевод данного термина — «светоносность». Это то же самое понятие, что и татхагатагарбха, поскольку оно выражает фундаментальное чувство незагрязняемости, или изначальной неомрачённости, человеческой природы. В ходе дальнейшего обсуждения мы ещё рассмотрим этот аспект.
Следующее важная концепция — понятие шуньяты, или «пустоты» («пустотности»). Шуньята обычно содержит в себе коннотацию отрицания, когда она понимается как представление о том, что у вещей нет какого-либо самосущего, или независимого, бытия или что у них нет никакой реальной субстанциональности. Отсутствие субстанциональности известно как пустота. Однако в философии йогачары пустота начинает принимать положительную коннотацию. Верно это и для тантры. Пустота более не означает полное отрицание субстанциональности вещей. Она начинает рассматриваться в роли абсолюта — основы, на базе которой в действительности существует и функционирует феноменальный мир. Она становится утвердительным отрицанием.
Это очень интересно. Обычно, когда мы что-то отрицаем, то на этом всё и заканчивается. Однако в понимании вещей, практикуемом в йогачаре и тантре, само отрицание становится утверждением чего-то, что обычно нам не доступно. Шуньята — это реальность, которую мы можем воспринимать и с которой можем сонастроиться — не при помощи обыденных способов познания, а при помощи более высокой формы знания. По мере того как мы начинаем преобразовывать свои отрицательные проявления во что-то положительное и более высокое, мы также начинаем постигать реальность, или шуньяту, более точным образом.
В философии йогачары пустота начинает принимать положительную коннотацию; пустота более не означает полное отрицание субстанциональности вещей
В тантре шуньяту даже называют «непоколебимой ваджрой». Она настолько реальна и настолько вещественна, что мы не можем отрицать её существование. Подобное высказывание для строгой перспективы мадхьямаки было бы чем-то шокирующим. Когда кресло, в котором вы сидите, несубстанционально, когда стакан, из которого вы пьёте воду, несубстанционален, каким же образом пустота — нечто, что мы не можем даже увидеть, — может быть более реальным и более вещественным, чем они? Адепты йогачары и тантры в некотором смысле почти овеществляют идею пустоты. Она становится основой, или реальностью, на базе которой в действительности существует феноменальный, или относительный, мир.
В завершение давайте рассмотрим тот акцент, который обе школы делают на функционировании ума (или сознания). Практики йогачары и тантры не предаются умозрительным рассуждениям о реальности окружающего мира. Они сводят и субъект, и объект к категории порождений ума. Наше понимание проявленного мира обусловлено нашим умом. Что бы мы ни испытывали с точки зрения дуализма субъекта и объекта, всё это — следствие ума, так что ум служит коренной причиной, из которой всё возникает. Обе школы разделяют данное воззрение и утверждают, что ум не только создаёт субъект и объект, — он также создаёт сансару и нирвану. Обретение освобождения есть следствие работы ума; наша привязанность к сансаре тоже есть следствие работы ума. Неважно, освобождены мы или ограничены, — всё это есть следствие функционирования ума. Освобождения можно достичь лишь путём проработки и преображения негативных состояний нашего ума в нечто куда более позитивное.
Наше понимание проявленного мира обусловлено нашим умом. Что бы мы ни испытывали с точки зрения дуализма субъекта и объекта, всё это — следствие ума, так что ум служит коренной причиной, из которой всё возникает
Мы подробнее рассмотрим все эти моменты в последующих главах. Мы будем одно за другим брать каждое утверждение и постепенно попытаемся понять его смысл. Взаимосвязь тантры и йогачары на самом деле никогда не обсуждалась в достаточной мере. В той степени, в какой мы будем касаться тантры, мы особо не будем вдаваться в подробности низших тантр, поскольку они имеют скорее ритуальную, а не философскую направленность. Мы в большей мере будем касаться философских концепций тантры, нежели того, каким образом вам нужно дуть в трубу, через какую ноздрю дышать или как выстраивать свои визуализации. Мы главным образом будем рассматривать высшие тантры класса ануттара-йога-тантры, которые связаны с традицией махамудры. Другими словами, мы будем сравнивать и сопоставлять учения махамудры с философией йогачары и исследуем то, как они соотносятся и взаимодействуют.
