Состояния сознания и состояние-специфичные науки. Часть 1

Первоначально эта программная статья выдающегося американского психолога, одного из ведущих специалистов в области трансперсональной психологии и исследований сознания Чарльза Тарта была опубликована в журнале «Science» в 1972 году (Science, 1972, Vol. 176, pp. 1203–1210). «Эрос и Космос» публикует этот важный текст, десятилетия ждавший своего перевода, — впервые на русском языке. Перевод с английского выполнен Елизаветой Чернышёвой под ред. Сергея Гуленкина¹ специально для «Эроса и Космоса».

Недавно Блэкбёрн² заметил, что многие из талантливой молодёжи «отвернулись» («turned off») от науки: в качестве решения он предложил, чтобы мы признали достоверность более чувственно-интуитивного подхода к природе, рассматривая его как дополнение к классическому интеллектуальному подходу.

Мне встречалось сходное отвержение науки со стороны многих лучших студентов Калифорнии, — проблема и вправду значима. Анализ Блэкбёрна верен, но уходит недостаточно глубоко. Более фундаментальным источником отчуждения выступает распространение среди молодёжи опыта изменённых состояний сознания (ИСС), которое наблюдается на фоне практически полного отрицания знаний, полученных во время переживания ИСС со стороны научного истеблишмента. И сам Блэкбёрн становится примером такого отрицания, когда говорит: «Возможно, науке по ходу дела есть чему поучиться у дисциплин, в отличие от содержимого, восточных религий» (выделение курсивом — моё).

В качестве иллюстрации можно привести результаты недавнего опроса общественного мнения по Гэллапу³, которые показали, что около половины американских студентов употребляли марихуану, а значительная их доля употребляют её достаточно регулярно. Они так поступают, несмотря на риск разрушить свой карьерный путь и попасть в тюрьму на несколько лет. Почему? Конвенциональные исследования природы интоксикации марихуаной говорят нам о том, что основные эффекты её употребления таковы: небольшое увеличение частоты сердечных сокращений, покраснение глаз, некоторые проблемы с памятью и небольшое снижение успеваемости при выполнении сложных психомоторных тестов.

Стали бы вы подвергаться опасности попасть в тюрьму из-за подобных переживаний?

Молодой курильщик марихуаны, услышавший учёного или врача, принимающего эти сведения за данные о базовой природе интоксикации марихуаной, попросту насмешливо улыбнётся и укрепит свою антинаучную установку. Ему ясно, что учёный не обладает никаким достоверным пониманием того, в чём весь смысл состояния, вызываемого интоксикацией марихуаной⁴.

Если выразиться более формально, то всё большее число людей экспериментируют с ИСС и обнаруживают, что обретаемый таким образом опыт играет крайне важную роль в их философии и стиле жизни. Конфликт между переживаниями в этих ИСС и установками и интеллектуально-эмоциональными системами, которые получили развитие в нашем обыденном состоянии сознания (СС), является важным фактором, который привёл к отчуждению множества людей от конвенциональной науки. Переживания экстаза, мистического единства, иных «измерений», блаженства, красоты, трансценденции времени и пространства и трансперсональное знание, являющиеся обычными для ИСС, попросту не получают адекватного приёма со стороны конвенциональных научных подходов. Эти переживания не «исчезнут» просто так, если мы ещё больше отодвинем психоделические вещества, ведь невероятное количество людей теперь практикует различные непсихофармакологические методы индукции ИСС, такие как медитация⁵ и йога.

Всё большее число людей экспериментируют с ИСС и обнаруживают, что обретаемый таким образом опыт играет крайне важную роль в их философии и стиле жизни

Цель настоящей статьи состоит в том, чтобы продемонстрировать принципиальную возможность исследования и работы со значимыми феноменами ИСС таким образом, который совместим с сущностью научного метода. Нет никакой необходимости в описанном выше конфликте.

Состояния сознания

С учётом целей настоящей статьи ИСС можно определить как качественное изменение общего паттерна психического функционирования, при котором субъект чувствует, что его сознание радикальным образом отличается от того, как оно обычно функционирует. Таким образом, СС определяется не с точки зрения какого-либо конкретного содержимого сознания или определённого поведенческого или физиологического изменения, а с точки зрения общего паттерна психологического функционирования.

Приведение аналогии с функционированием компьютера может прояснить данное определение. Компьютер обладает сложной программой с многими подпрограммами. Если мы перепрограммируем его иным образом, те же самые входящие данные могут быть использованы совершенно по-другому; и, исходя из наших знаний старой программы, мы сможем предугадать лишь малую толику эффектов изменения входящей информации, даже несмотря на то, что старые и новые программы могут обладать какими-то общими подпрограммами. Новая программа вместе с её процессами ввода и вывода данных должна быть исследована как нечто самостоятельное. ИСС представляет собой аналог временного изменения программы на компьютере.

ИСС, переживаемые практически всеми здоровыми субъектами, это состояния сновидения, а также гипнагогические и гипнопомпические состояния, переходные состояния между сном и бодрствованием. Многие люди имеют опыт и другого ИСС — алкогольного опьянения.

Относительно новыми (для нашей культуры) ИСС, которые сейчас приобрели большое влияние, являются состояния, вызванные марихуаной, более сильнодействующими психоделическими веществами, такими как LSD, медитативными состояниями, так называемыми состояниями одержимости, а также аутогипнотическими состояниями⁶.

Состояния сознания и парадигмы

Полезно будет сравнить данное понятие состояния сознания, или качественно выраженной организации паттерна психического функционирования, с концепцией научных парадигм Куна⁷. Парадигма — это интеллектуальное достижение, которое лежит в основе нормальной науки, привлекает и определяет научную работу стабильного числа сторонников. Это разновидность «сверхтеории», формулировка настолько широкого охвата, что она влияет на организацию большинства или всех известных феноменов в той или иной области. И всё же она достаточно открыта в том смысле, что в данной области всё ещё сохраняются значимые проблемы, требующие решения. Примеры значимых парадигм в истории науки включают астрономию Коперника и ньютонову динамику.

Благодаря своему невероятному успеху, парадигмы претерпевают изменения, которые обычные научные теории принципиально не претерпевают. Обычная научная теория по мере своего расширения всегда может быть подвергнута сомнению и дальнейшей проверке. Парадигма же становится имплицитной (неявной) системой координат для большинства учёных, работающих в её рамках, она становится естественным способом рассмотрения предметной области и проведения исследований. Сторонникам парадигмы редко приходит в голову, что её можно поставить под сомнение (пока что мы можем обойти вниманием феномен научных революций). Теории приобретают статус законов: к примеру, люди говорят о законе гравитации, а не о теории гравитации.

Функция парадигмы состоит в том, чтобы фокусировать внимание исследователя на значимых проблемных областях и предотвращать растрату времени на то, что может не иметь значения. С другой стороны, благодаря тому, что парадигма имплицитно определяет некоторые линии исследования как тривиальные или не имеющие значения, она играет роль ослепляющих шор. Кун описывает данную ослепляющую функцию в качестве ключевого фактора недостатка эффективной коммуникации во время столкновения парадигм.

Концепция парадигмы и концепция состояния сознания имеют много сходного. Обе включают сложные, взаимозависимые наборы правил и теорий, которые позволяют человеку взаимодействовать с опытом и интерпретировать его в рамках той или иной окружающей среды. В обоих случаях правила весьма неявны. Отсутствует признание того, что они являются временными рабочими гипотезами: они оперируют автоматически и человеку кажется, что то, что он делает, естественно и очевидно.

Столкновение ортодоксальной и авангардной парадигм

Люди устанавливают отношения эмоциональной привязанности к предметам, которые приносят удовольствие, и учёные, которые добиваются значимого прогресса в рамках определённой парадигмы, становятся к ней эмоционально привязаны. Когда данные, которые не поддаются осмыслению в рамках (имплицитной) парадигмы, попадают в фокус нашего внимания, как правило, в результате происходит не переоценка парадигмы, а отвержение или искажённое восприятие данных. Это отрицание кажется рациональным тем, кто разделяет эту парадигму, и иррациональным или рационализацией тем, кто является сторонником иной парадигмы.

Наблюдаемый сегодня конфликт между теми, кто переживал определённые ИСС (в их число входят многие молодые учёные), и теми, у кого нет подобного опыта, во многом есть парадигматический конфликт. Например, испытуемый принимает LSD (диэтиламид лизергиновой кислоты) и говорит исследователю: «Я, ты — мы суть одно, отдельных „я“ не существует». Исследователь сообщает, что его испытуемый продемонстрировал «спутанное ощущение идентичности и нарушение мыслительных процессов». Испытуемый сообщает то, что для него очевидно, а исследователь сообщает то, что очевидно уже для него. Имплицитная (или неявная) парадигма исследователя, которая основывается на его научном образовании, его культурном багаже и его обыденном состоянии сознания, указывает на то, что буквальное истолкование утверждения, данного испытуемым, не может быть правдой, а следовательно должно интерпретироваться как психическое нарушение со стороны испытуемого. Испытуемый, чьи парадигмы радикально изменены на период вхождения в ИСС, не только отмечает то, что для него очевидно, но считает, что исследователь показывает психическое нарушение из-за того, что он неспособен увидеть очевидное!

Столкновения парадигм исторически характеризуются ожесточёнными эмоциональными антагонизмами и полным отвержением оппонента. Сегодня мы наблюдаем сходный процесс: уважаемый психиатр, который сам ни за что не стал бы принимать какие-либо из «психотомиметических» субстанций или ни за что не сел бы и не попробовал на своём опыте погрузиться в этот сумасшедший процесс медитации, проводит исследование, чтобы показать, что потребители психоактивных веществ и те, кто практикует медитацию, являются эскапистами. Потребитель психоактивного вещества или медитатор рассматривает исследователя как узколобого, предубеждённого и репрессивного человека, вследствие чего бросает учёбу в университете. Общение между двумя группировками практически равно нулю.

Должны ли люди, имеющие опыт ИСС, продолжать считать, что учёные концентрируются на неважном, и должны ли учёные считать, что люди с опытом ИСС пребывают в замешательстве⁸ или психически больны? Или может ли наука адекватно работать с переживаниями, демонстрируемыми этими людьми? Тезис, который я детально разберу в настоящей статье, выстраивается вокруг идеи, что мы можем работать с важными аспектами ИСС, прибегая к сути научного метода, даже хотя подобные усилия и тормозятся множеством несутевых положений, которые, к несчастью, отождествляются с современной наукой.

Природа знания

По сути, наука — science (от латинского «scire» — «знать») — взаимодействует со знанием. Знание можно определить как непосредственно данное в переживании ощущение соответствия между двумя различными типами опыта, то есть соответствие. В одно поле переживаний можно включить восприятия внешнего мира, других и самих себя; во второе поле переживаний можно включить теорию, модель, систему понимания. Чувство соответствия есть нечто непосредственно данное в переживании, хотя и были разработаны многие уточнения для оценки степеней соответствия.

Таким образом, всякое знание, в основе своей, есть знание переживательное, опытное. Даже моё знание физического мира может быть упрощено до следующего: если опереться на определённые наборы переживаний, которые я (опираясь на допущение) приписываю тому, что внешний мир активирует мой сенсорный аппарат, то может появиться вероятность того, что я смогу сравнить их с чисто внутренними переживаниями (воспоминаниями, предшествующим знанием) и предсказать с высокой степенью надёжности другие типы переживаний, которые я, опять же, приписываю внешнему миру.

Поскольку наука достигла немыслимых успехов в изучении физического мира, исторически ее связывают с философией физикализма, с положением, утверждающим, что вся реальность может быть просто сведена к определенным разновидностям физических объектов. Но у подавляющего большинства феноменов ИСС нет известных физических проявлений: следовательно, в соответствии с физикализмом они являются только эпифеноменами, не стоящими внимания ученых. Но в той мере, насколько наука касается познания вообще, нет необходимости ограничивать её познанием физических объектов.

Сущность научного метода

Я буду обсуждать сущность научного метода и покажу, что эта сущность полностью совместима с расширенными исследованиями важных феноменов ИСС. В частности, я предлагаю развитие состояние-специфичных наук (ССН).

Каким бы удовлетворяющим ни было чувство знания, мы часто ошибаемся: что на первый взгляд кажется схожим, в дальнейшем может не совпадать или не поддаваться обобщению. Человек понял, что его объяснения зачастую несовершенны, его наблюдения неполны или ошибочны и что эмоциональные и другие несознательные факторы могут всерьёз помешать как размышлениям, так и процессам наблюдения. Его доверие авторитетам, «рациональности» или «элегантности» — не самые лучшие критерии для достижения истины. Развитие научного метода, возможно, будет видеться как решительное усилие для систематизации процесса получения знаний таким образом, чтобы свести к минимуму всевозможные подводные камни наблюдения и объяснения.

Я обсужу четыре базовых правила научного метода, к которым стремится исследователь: (1) хорошее наблюдение; (2) общедоступный характер наблюдения; (3) необходимость в логическом теоретизировании; (4) проверка теории на наблюдаемые последствия; всё это составляет научный костяк. Я рассмотрю более детально применение каждого правила к ИСС и покажу, как ненужные физикалистские ограничения могут быть убраны. Я покажу, что все предложенные обязанности или правила могут быть приспособлены к развитию ССН.

Наблюдение

Учёный обязан наблюдать как можно лучше интересующий феномен и постоянно улучшать свои навыки наблюдения. Однако наши парадигматические приверженности, наши СС, заставляют нас с большей вероятностью наблюдать за одними частями реальности и игнорировать другие, либо же совершать ошибки в наблюдении.

Большинство самых важных феноменов ИСС либо плохо исследовались, либо не исследовались вообще, ввиду их физикалисткой маркировки как эпифеноменов, что привело к тому, что их назвали «субъективными», «эфемерными» «ненадёжными» или «ненаучными». Наблюдение внутренних процессов, в отличие от внешних физических процессов, вероятно, намного труднее производить ввиду их существенно большей сложности. Однако сущность науки в том, чтобы наблюдать то, что требуется наблюдать, вне зависимости от того, насколько это сложно делать.

Мы должны иметь в виду ещё одну проблему, связанную с наблюдением. Одному из традиционных идолов науки, «независимому наблюдателю», нет места, когда дело касается внутренних феноменов СС. Восприятие наблюдателя не только является избирательным, но оно также может влиять на наблюдаемые вещи. Нам нужно стараться понять черты каждого отдельного наблюдателя, чтобы компенсировать их.

Признание нереальности независимого наблюдателя всё шире распространяется в психологии, что отражается в темах необъективности экспериментатора⁹ и требуемых характеристик ¹⁰. Похожее признание было давно совершено в физике, когда стало понятно, что наблюдатель способен менять процесс наблюдения на субатомном уровне. Когда мы имеем дело с ИСС, где наблюдатель — это переживающий ИСС, этот фактор имеет первостепенное значение. Знание характеристик наблюдателя также может запутать процесс согласованного подтверждения (consensual validation), который я сейчас рассмотрю.

Общедоступный характер наблюдения

Наблюдения должны быть общедоступными в том смысле, что их может воспроизвести любой правильно обученный наблюдатель. Пережитые состояния, которые легли в основу доклада об определённом опыте, должны быть детально описаны, чтобы другие могли воспроизвести их и, следовательно, получить опыт, который отвечал бы критериям идентичности. Если кто-то создаёт похожие условия, но при этом не получает тот же опыт, то это доказывает, что первый исследователь дал неверное описание условий и наблюдений или что он не был осведомлён об определённых существенных аспектах условий.

Физикалистское разрастание этого правила согласованного подтверждения заключается в том, что физические данные являются единственными «реальными» данными, внутренние феномены должны быть сведены к физиологическим или поведенческим данным, чтобы стать достоверными, иначе они будут полностью проигнорированы. Я думаю, большинство физических наблюдений значительно легче поддаются воспроизведению любым обученным наблюдателем, потому что они являются по существу более простыми феноменами, чем феномены внутренние. В целом, однако, согласованное подтверждение внутренних феноменов обученным наблюдателем вполне возможно.

Большинство физических наблюдений значительно легче поддаются воспроизведению любым обученным наблюдателем, потому что они являются по существу более простыми феноменами, чем феномены внутренние

Акцент на общедоступности наблюдений в науке вводит в заблуждение в той степени, в какой предполагает, что любой образованный человек может повторить исследовательские результаты. Возможно, это было справедливо в ранний период развития науки, однако в наши дни только обученный наблюдатель способен повторить множество результатов. Я не могу войти в современную лабораторию физика и проверить его наблюдения. Более того, его рассказ о том, что он обнаружил в ходе своих экспериментов (физики, похоже, в наши дни ведут речь о неизмеримом числе невидимых сущностей), скорее всего, покажется мне мистичным, равно как и большинство описаний внутренних состояний прозвучат мистично для тех, кто специализируется в физических науках.

Учитывая чрезвычайную сложность феноменов, относящихся к ИСС, потребность в повторном воспроизведении обученным наблюдателем исключительно важна. Так как в общем требуется от 4 до 10 лет интенсивной подготовки, чтобы выпустить учёного в любой области традиционных наук, нам не следует удивляться, что достоверность наблюдений феноменов ИСС, проводимых неподготовленными наблюдателями, крайне мала.

Более того, для состояние-специфичных наук, которые, как я считаю, следует создать, мы не можем точно устанавливать требования, которые бы составили адекватное обучение. Это может быть сделано по большей части исключительно методом проб и ошибок. Мы также должны иметь в виду, что, возможно, лишь немногие люди успешно пройдут обучение. Некоторые люди просто не обладают необходимыми внутренними характеристиками, чтобы стать физиками, а некоторые, вероятно, не обладают внутренними характеристиками для того, чтобы стать, скажем, исследователями медитативных состояний.

Общедоступное наблюдение, в свою очередь, всегда обращено к ограниченному, специально обученному кругу лиц. Только если эти специально обученные люди по существу согласны, данные принимаются в качестве основы для развития науки. То, что непрофессионалы не могут повторить наблюдения, не играет значимой роли.

Вторая проблема согласованного подтверждения проистекает из феномена, предсказанного моей концепцией ИСС, но ещё не изученного эмпирически, а именно, состояние-специфичной коммуникации. Учитывая, что ИСС — это общий качественный и количественный сдвиг в сложном функционировании сознания, приводящий к возникновению новых «логик» и восприятий (которые будут составлять парадигмальный сдвиг), вполне разумно предположить, что коммуникация может принять иной образ. Для двух наблюдателей, которые, к примеру, оба достаточно хорошо общаются друг с другом в исходном СС, общение касательно некоторых новых наблюдений может оказаться вполне адекватным или может быть определённым образом улучшено или ухудшено. Для постороннего наблюдателя, который находится в другом СС, взаимодействие между этими двумя наблюдателями может казаться «испорченным».

ИСС — это общий качественный и количественный сдвиг в сложном функционировании сознания, приводящий к возникновению новых «логик» и восприятий

На практике все исследования общения людей в ИСС показали ухудшение коммуникативных способностей. Однако при разработке этих исследований не был принят во внимание тот факт, что, возможно, был изменён сам характер общения. Если я слушаю разговор двух людей, говорящих на английском, и они внезапно начинают вставлять слова и фразы на польском, то я, как сторонний наблюдатель (не владеющий польским), могу зарегистрировать сильное ухудшение общения. Адекватность общения между людьми в одинаковых СС и в различных СС должна быть эмпирически установлена.

Таким образом, согласованное подтверждение может быть сведено к тому факту, что только наблюдатели, находящиеся в одинаковом ИСС, способны адекватно общаться друг с другом, и, возможно, они не будут выглядеть как адекватные собеседники для кого-то в другом СС, скажем, нормальном состоянии сознания¹¹.

Теоретизирование

Учёный может теоретизировать касательно своих наблюдений сколько пожелает, но теория, которую он разрабатывает, должна в обязательном порядке учитывать всё, что он наблюдал, и должна иметь логическую структуру, которую другие ученые смогли бы понять (но необязательно принять).

Однако необходимость в последовательном и логичном теоретизировании данных не так проста, как кажется на первый взгляд. Любая логика включает в себя базовый набор предположений и набор правил для обработки информации, выстроенных на основе этих предположений. Измените предположения или измените правила, и могут получиться абсолютно другие результаты из тех же данных. Парадигма также алогична: у неё есть определенные предположения и правила для работы внутри этих допущений. Путём изменения парадигмы, преобразования СС, характер построения теории может быть радикально видоизменён. Таким образом, человек в СС 2 может прийти к совершенно другим выводам касательно природы тех же событий, которые он наблюдал в СС 1. Исследователь в СС 1 может рассуждать о вразумительности идей другого человека с точки зрения (парадигмы) СС 1, но не может ничего сказать об их внутренней обоснованности. Учёный, который может войти либо в СС 1, либо в СС 2, с другой стороны, может высказать мнение касательно понятности другой теории и соблюдения правил и логики этой теории в СС 2. Таким образом, учёные, обученные в одинаковых СС, способны проверять логичность и корректность теоретизирования друг друга. Тогда возможно существование состояние-специфичной логики, лежащей в основе теоретизирования в различных СС.

Наблюдаемые последствия

Любая теория, которую разрабатывает учёный, должна иметь наблюдаемые последствия, и исходя из этой теории должно быть возможным делать предсказания, которые бы подтвердились наблюдением. Если подобное подтверждение невозможно, теория должна быть признана ошибочной, вне зависимости от её логичности, ясности или других доводов.

Обычно мы думаем об эмпирическом подтверждении, о подтверждении с точки зрения проверяемых последствий, которые порождают физические эффекты, но эта точка зрения ошибочна. Любой эффект, будь он интерпретирован как физический или нефизический, это не что иное, как опыт в сознании наблюдателя. Всё, что в сущности необходимо для подтверждения теории, — это предсказание того, что «когда определённый опыт (наблюдаемое условие) происходит, другой (предсказанный) опыт последует, при соблюдении определённых экспериментальных условий». Таким образом, превосходная научная теория может быть основана на данных, у которых нет физических подтверждений.

Состояние-специфичные науки

Мы склоняемся к такому представлению практики науки: сосредоточенное вокруг интереса к какой-то определённой области предмета, небольшое число тщательно отобранных, талантливых и превосходно обученных людей, которые проводят значительное время за детализированным наблюдением избранного предмета исследования. У них могут быть, а могут и не быть специальные места (лаборатории), или инструменты, или методы для помощи им в проведении более качественного наблюдения. Они общаются друг с другом при помощи специального языка, который, по их ощущениям, превосходно передаёт важные факты их области. Используя этот язык, они подтверждают и расширяют знания друг друга касательно основных данных этой области. Они обсуждают свои основные данные и конструируют сложноорганизованные системы. Они подтверждают это путём дальнейших наблюдений. У всех этих обученных людей есть долгосрочное обязательство постоянного улучшения наблюдений и расширения теорий. Их активность зачастую непонятна для непрофессионалов.

Это общее описание в равной степени применимо к множеству наук или отраслей, которые могут стать науками, называем ли мы их биологией, физикой, химией, психологией, пониманием мистических состояний или улучшением когнитивных процессов, обусловленным действием наркотических веществ. Детали исследования будут отличаться, но сама основа научного подхода будет одинакова.

Говоря более формально, я предлагаю создать различные состояние-специфичные науки. Если подобные науки могут быть созданы, то у нас будет группа опытных, увлечённых и обученных практиков, которые будут в состоянии достичь определённых СС и которые смогут согласиться друг с другом в том, что они достигли общих состояний. Пребывая в определённом СС, затем они смогут исследовать другие интересующие аспекты, будь то абсолютно внутренние феномены данного состояния, взаимодействие этого состояния с внешней, физической реальностью или людьми в других СС.

Тот факт, что в состояние-специфичных науках экспериментатор должен умело функционировать в СС, не обязательно означает, что он всегда будет субъектом. Между тем, он может зачастую находиться в роли субъекта, наблюдателя и исследователя одновременно, и для него будет вполне возможно собирать данные экспериментальных манипуляций других субъектов в СС, либо самому пребывать в СС во время сбора данных, либо быть в этом СС во время предварительной обработки данных и теоретизирования.

Примеры некоторых проведённых наблюдений и теоретизирования учёным в ИСС могли бы проиллюстрировать характер предлагаемых состояние-специфичных наук. Но это невозможно, потому что состояние-специфичных наук пока ещё не было создано¹². Кроме того, тот или иной пример, который был бы ясен читателям данной статьи (которые, предположительно, все находятся в нормальном СС), не смог бы по-настоящему продемонстрировать уникальность состояние-специфичных наук. Если это окажется понятным, то это — пример проблемы, которую можно адекватно проработать как в ИСС, так и в обыкновенном СС, и, таким образом, будет слишком просто взглянуть на проблему с точки зрения принятых научных процедур для нормальных СС и упустить момент необходимости развития состояние-специфичных наук.

Продолжение: часть 2