Мудрые способы видеть: мудрость и перспективы

Статья Роджера Уолша впервые была опубликована на английском языке в  журнале «Integral Review» (March 2015, Vol. 11, No. 2). Перевод выполнил Сергей Гуленкин с разрешения автора специально для журнала «Эрос и Космос».

Аннотация. Считается, что способность занимать разные точки зрения, или перспективы, связана с психологическим развитием и мудростью. В этой статье на основе психологических, созерцательных, кросс-культурных и философских дисциплин составлен перечень навыков, относящихся к принятию перспектив, и прослеживается их возможная связь с мудростью. Рассматривается природа перспектив, а именно характеристики здоровых перспектив и факторы — такие как стадия развития, допущения, состояние ума, — которые определяют число и тип доступных перспектив. В статье исследуются редкие постконвенциональные способности по принятию перспектив, такие как способность интегрировать множество перспектив, принимать метаперспективы более высокого порядка, а также переживать трансперспективное «чистое сознавание». Предлагается 15 видов мудрых перспектив и навыков. Наконец, в статье рассматриваются психологические, социальные, созерцательные, философские и образовательные методы, направленные на развитие навыков по принятию перспектив и мудрости.

Введение

Мудрые индивидуумы осознают тот факт, что существует множество точек зрения на любое явление, и они заинтересованы в том, чтобы учиться у новых перспектив и других людей (Glück & Bluck, 2014, p. 75).

Мудрость — это множество вещей. Тем не менее, она, несомненно, включает одну вещь: способность видеть новыми, полезными и благожелательными способами. Какими именно способами? Что ж, есть, по крайней мере, 12 способов, которые можно объединить в четыре группы. В целом, мудрые способы видеть будут таковы:

1. Неконвенциональные.

• Оригинальные: новые, свежие и зачастую неожиданные.
• Содержательные: приносящие новые знания и понимание.
• Нонконформистские: за пределами привычных допущений, нестандартные.
• Постконвенциональные: выражающие исключительно зрелые уровни развития за пределами конвенционального.

2. Мудрые люди с большой вероятностью будут использовать и интегрировать множество перспектив.

• Множественные перспективы: способные смотреть на вещи с множества углов или точек зрения. Не ограниченные одной перспективой, а использующие многие.
• Гибкие и подвижные: способные легко передвигаться между множеством перспектив.
• Метаперспективные: способные принимать перспективы более высокого порядка.
• Интегративные: способные не только принимать множественные перспективы, но и осознавать отношения между этими перспективами, синтезировать их.
• Большая картина: способные охватывать большие сложные системы или сообщества, охватывать большие отрезки времени и учитывать множество факторов. Также способные воспринимать как большую картину, так и крупные планы, то есть перспективы в приближении и в удалении (зумирование).

3. Мудрые люди будут склонны осознавать ограничения перспектив.

• Любое восприятие зависит от перспективы (перспективизм).
• Любая отдельная перспектива является частичной и ограниченной.

4. Благожелательные: мудрые люди будут приветствовать такие способы видеть, которые полезны как для них самих, так и для других.

Основная гипотеза

Основная гипотеза этой статьи такова: мудрость — это функция способности принимать умелые перспективы. Конечно, мудрость не ограничивается этой способностью, но совершенно точно её включает.

Я определяю перспективу или действие как умелое в той мере, в какой оно сводит к минимуму страдания и улучшает благосостояние всех участвующих, в том числе и вас самого. Таким образом, гипотеза о том, что мудрость — это функция способности принимать умелые перспективы, подразумевает, что мудрость включает в себя способность смотреть на вещи так, чтобы это привело к уменьшению страдания и повышению благополучия.

Какие существуют доказательства взаимосвязи между мудростью и умелым принятием перспективы? Пока что исследований мудрости или перспектив мало (но их количество растёт), поэтому экспериментальные исследования их взаимосвязи весьма ограничены. Однако есть свидетельства того, что навыки принятия перспектив связаны с психологическим развитием, и есть предположения, что эти навыки связаны с мудростью. Например:

• Тесная взаимосвязь между психологическим развитием и навыками принятия перспектив была продемонстрирована в исследованиях детского и подросткового развития (например, Lapsley, 2006). Аналогичным образом, интегральные теоретики часто утверждают о тесной взаимосвязи между развитием взрослых и навыками принятия перспектив, хотя фактических данных об этой взаимосвязи мало (Fuhs, 2013; Martin, Sobel, and Elfers, 2008).
• Многочисленные области, в которых признаётся необходимость большей индивидуальной и коллективной мудрости для решения наших социальных и глобальных проблем, также подчеркивают необходимость более широких интегративных перспектив (Esbjörn-Hargens & Zimmerman, 2009).
• Исследователи часто предполагают, что мудрость связана с взрослением до постконвенциональных стадий и с большей способностью интегрировать перспективы (например, Kramer, 2003). Анализ возможной связи между мудростью и развитием см. в моих работах (Walsh, 2011, 2012).
• Наиболее плодовитые исследователи мудрости, Берлинская школа, подчёркивают два критерия мудрости, которые, кажется, тесно связаны с перспективами. Первый, контекстуализм времени жизни, «рассматривает множество тем и контекстов жизни и, кроме того, включает в себя темпоральную перспективу жизни» (Baltes & Staudinger, 2000, p. 125–126). Второй фактор, «релятивизм ценностей и жизненных приоритетов», указывает на относительность того, что приемлемо для различных людей и ситуаций.
• Трёхмерная шкала мудрости Моники Арделт (3D-WS) измеряет рефлексивные навыки, которые она определяет как «восприятие явлений и событий с множества точек зрения» (Ardelt, 2004, p. 275).

Отношения между мудростью и перспективами: ключевые вопросы

Эти идеи ведут к четырём основным вопросам:

1. Что такое перспектива?
2. Какие факторы определяют число и виды перспектив, доступных для индивидуума (и общества)?
3. Каковы характеристики умелых перспектив?
4. Как мы можем усилить способность к умелому принятию перспектив?

Эти вопросы могут иметь решающее значение для исследований мудрости, а также для интегральной теории (CookGreuter, 2010; Fuhs, 2010; Wilber, 2013). К сожалению, исследований, посвящённых изучению принятия перспектив и соответствующих навыков у взрослых людей, практически не проводится. Поэтому то, что следует далее, является в основном гипотезой. Эти гипотезы основаны на моём чтении литературных источников, клинических наблюдениях как психолога, личных наблюдениях за психологически зрелыми и мудрыми людьми; практике и преподавании психотерапии, медитации и других созерцательных дисциплин; а также на значительном размышлении над этими вопросами. Все идеи, изложенные в данной статье, представлены не как убеждения, которые должны быть приняты, а как гипотезы, которые должны быть проверены. Если они будут способствовать осмыслению и изучению мудрости, навыков принятия перспектив, установлению взаимосвязей между ними, то они хорошо послужат выполнению своих функций.

Что такое перспектива?

Понятие «перспектива» используется в психологической литературе по-разному. В межличностном или социальном плане оно подразумевает способность видеть вещи с точки зрения другого человека. В общем случае оно относится к точкам зрения в целом.

В этой статье я в основном буду использовать это понятие именно в общем смысле. В этом общем смысле нам нужно рассмотреть два типа точек зрения: физическую/пространственную и психологическую/когнитивную.

• Физическая/пространственная перспектива определяется пространственным расположением точки наблюдения относительно наблюдаемого физического объекта.
• В пределах ментального пространства психологическая перспектива определяется расположением точки наблюдения или точки обзора относительно ментального объекта.

Полагаю, что психологические перспективы прежде всего определяются оперативными схемами и режимами.

Схемы — это ментальные модели: концептуальные сети и рамки, которые служат для идентификации, категоризации, структурирования и интерпретации конкретных типов стимулов. Как таковые они определяют смысл и значимость стимулов и ответы на них.

К примеру, последователи Колберга рассматривают моральное развитие как созревание не из одной стадии в другую, а из одной схемы в другую. Каждая последующая схема воплощает в себе всё более обширную и нюансированную метаперспективу, мировоззрение и мораль (Thoma, 2006).

«Режимы — это сети когнитивных, аффективных, мотивационных и поведенческих схем» (Beck & Weishaar, 2014, p. 232). Схемы режима работают вместе, чтобы интерпретировать стимулы, а затем создавать эмоциональные, мотивационные и поведенческие ответы на эти интерпретации. Режимы предположительно связаны с состояниями сознания (Тарт, 2001) и с состояниями эго, описанными в транзакционном анализе (Berne, 1964), эго-терапии (Watkins and Watkins, 1997), а также в процессе «Большого ума» Генпо Роси.

Важно отметить, что мы реагируем не на сами объекты, а на их интерпретацию. Это древняя идея, и около 2000 лет назад философ-стоик Эпиктет предупреждал, что «людей беспокоят не вещи, а их точка зрения на эти вещи». Или, как выразился Шекспир: «Нет ничего ни хорошего, ни плохого, но мышление делает это таким» («Гамлет», II, 2).

Перспектива — это селективная позиция восприятия, которая приводит к тому, что сознавание фильтруется и ограничивается ментальными схемами и режимами. Таким образом, перспектива функционирует как система восприятия и интерпретации, которая обусловливает и ограничивает восприятие (а также последующее толкование, понимание и реакции). Например, когда действуют схемы тревоги, эти схемы порождают когнитивную и перцептивную обусловленность, которая рассматривает переживания в значительной степени с точки зрения их потенциала как угрозы. Затем режимы тревоги генерируют соответствующие эмоциональные, мотивационные и поведенческие реакции на угрозу, основанные на тревоге. Очень важно, что перспективы, как правило, оказываются самосбывающимися. То есть мы склонны находить то, что ищем.

Какие факторы определяют доступные перспективы?

Один важный вопрос таков: каковы факторы, определяющие число и виды доступных перспектив? Тремя наиболее важными факторами могут быть:

1. Стадия развития индивидуума.
2. Состояние сознания.
3. Допущения или предпосылки.

Поскольку число и виды доступных перспектив имеют столь важное значение для навыков принятия перспектив, давайте разберём три этих определяющих фактора более подробно.

Развитие

В описании развития людей от одной стадии к другой мы прослеживаем, что каждая новая стадия несёт с собой качественное расширение в принятии перспектив (James Fowler, 2000, p. 85).

Стадия развития человека может определять и ограничивать число, масштаб и уровни доступных перспектив. Это основное положение психологии детского и подросткового развития, а также интегральной теории. «От когнитивного до межличностного и от аффективного до восприятия себя — развитие во многих областях происходит в соответствии со способностью человека принимать перспективы» (Fuhs, 2010, p. 273). Например, в детстве, когда появляется способность принимать точки зрения других людей, эта новая способность позволяет перейти от эгоцентризма к взаимности и этноцентризму.

Во взрослой жизни эти возможности могут расширяться и дальше. Например, перспектива может расшириться от идентификации со своей общиной (этноцентризм — «моя страна права или неправа») до перспективы, в случае которой происходит отождествление, а значит расширяется и забота, со всеми людьми и всей жизнью (мироцентризм). Временно перспектива может расширяться от собственной краткосрочной выгоды до заботы о нуждах будущих поколений. Такое перспективное расширение связано с «расширяющимся кругом» заботы, и это является одной из центральных черт этической зрелости (Singer, 2011), а также уже давно является одной из центральных целей конфуцианства. «Учиться быть человеком» для конфуцианцев — это «учиться быть чувствительным к постоянно расширяющейся сети отношений» (Wei-Ming, 1985, p. 175).

Постконвенциональные уровни развития и принятие перспектив

Постконвенциональные уровни развития, похоже, предлагают четыре основных преимущества в принятии перспектив:

1. Увеличение числа доступных перспектив.
2. Повышение интеграции перспектив.
3. Освоение метаперспектив.
4. Прорыв к трансперспективному чистому сознаванию.

1. Число доступных перспектив

Начиная с детства психологическое развитие зачастую связывается с растущей способность принимать большее число перспектив. Этот рост, как считается, продолжается до и через постконвенциональные, постформальные операционные стадии.

2. Интеграция перспектив

Развитие связано не только с растущим числом перспектив, но и с растущей способностью интегрировать эти перспективы (Fuhs, 2010; Kramer, 2003). Аналогичным образом, некоторые теоретики, такие как Жан Гебсер и Кен Уилбер, предполагают, что культурная эволюция также связана с растущим числом и интеграционной способностью перспектив. По мнению Гебсера, кульминацией культурной эволюции является «интегральный аперспективный разум», который способен интегрировать множество индивидуальных перспектив, оценивать их восприятие как единое целое и, следовательно, не считать индивидуальную перспективу окончательной (Feuerstein, 1987; Wilber, 1995). Кен Уилбер полагает, что признание множественных перспектив может опережать рост интегративной способности. Результатом этого являются две отдельные ранние постконвенциональные стадии.

Первый этап — это признание множественности возможных перспектив. Это приводит к плюрализму, но может также привести к релятивизму — позиции, согласно которой нет никаких оснований отдавать предпочтение одной точке зрения перед другими. В крайнем случае, предполагает Уилбер (Wilber, 2000), это может перерасти в «аперспективное безумие», при котором никакие перспективы или ценности не рассматриваются как лучшие или худшие по сравнению с любыми другими (p. 170).

По мнению Уилбера (Wilber, 2006), релятивизм и аперспективное безумие возникают на плюралистическо-релятивистской (зелёной) стадии когнитивного развития, которая является первой постформальной операционной стадией (p. 68). Это аперспективное безумие лежит в основе эксцессов склонного к деконструкции постмодернизма и может также играть роль, я бы предположил, в беспочвенности экзистенциализма и той тревоги, которая из этого следует.

На следующих уровнях развития, низкой и высокой визионерской логике (изумрудный и бирюзовый Уилбера, которые соответствуют сознанию пятого порядка у Кигана) интегративные способности созревают дальше. Это позволяет не только признавать множественные перспективы, но и осмысленно интегрировать и сопоставлять их.

Этапы, выходящие за эти рамки, описываются редко. Однако индийский философ-мудрец Ауробиндо (1970) обозначил несколько редких постконвенциональных стадий, начиная с того, что он назвал Высшим разумом, который Уилбер (2000) классифицирует как форму визионерской логики. Согласно Ауробиндо (1970), Высший разум:

может свободно выражать себя в единичных идеях, но наиболее характерным его движением является массовое порождение идей, система тотальности истины, видимой при едином взгляде; отношения идеи с идеей, истины с истиной не устанавливаются логикой, а пресуществуют и возникают уже само собой разумеющимися в едином целом… В конце концов, существует великая совокупность истины, познанная и испытанная, но всё же совокупность, способная к бесконечному расширению, потому что нет конца аспектам… Это Высший разум. (стр. 940, 941)

3. Способность осваивать метаперспективы

Третьей постконвенциональной возможностью является растущая способность сознательно осваивать метаперспективы. Это процесс, в ходе которого человек разотождествляется или выпадает из предыдущей перспективы и принимает новую перспективу, которая является мета- или превосходящей перспективной по отношению к предыдущей. Человек затем может оглянуться назад на предыдущую перспективу и рассмотреть, оценить и релятивизировать её.

В качестве примера рассмотрим людей, которые вырастают от конвенциональной к постконвенциональной морали: от того, что последователи Колберга называют конвенциональной схемой «поддержания норм» к постконвенциональной схеме. На уровне поддержания норм люди нерефлексивно принимают условные социальные нормы, мораль и законы и стремятся их поддерживать. Эти нормы — неоспариваемые допущения, с помощью которых и из которых люди на конвенциональной стадии видят мир. «Для этой схемы не требуется никакого дальнейшего обоснования для определения нравственности, кроме простого утверждения, что поступок предписан законом, является установленным способом совершения вещей или установленной волей Бога» (Thoma, 2006, p. 79).

Однако, когда люди взрослеют до постконвенциональной схемы, они способны смотреть на (а не только из) конвенциональные моральные допущения и, следовательно, способны их оценивать. То есть теперь они могут принять метаперспективу относительно конвенциональных культурных перспектив. Они перешли от перспективы первого порядка к (мета)перспективе второго порядка. Способность к принятию метаперспектив является одним из аспектов метакогниции, то есть способности познавать, а иногда и регулировать, свои когнитивные процессы.

Теперь предположим, что некоторые из этих людей узнают об исследованиях в области развития. Используя эти исследования, они затем посмотрят на свою новую моральную перспективу и сделанный ими скачок в развитии. Теперь они могут увидеть: «О, я был заперт в обычной схеме и перспективе, но потом я повзрослел до постконвенциональной перспективы. Однако эта постконвенциональная перспектива сама по себе является лишь одним из способов смотреть на моральные проблемы». Теперь эти люди перешли к третьему порядку или к метаметаперспективе.

Возможно, некоторые из этих индивидуумов даже перейдут к еще более высокому порядку, где они осознают, что все живые существа развиваются, а все явления постоянно меняются. Теперь они могут осознать своё собственное моральное развитие как только один вид развития и как одно из выражений универсального закона изменения, описанного, например, Гераклитом, Уайтхедом и Буддой. Теперь эти люди перешли к четвёртому порядку или к метаметаметаперспективе, из которой они могут видеть, располагать и интерпретировать свои прежние взгляды. Отметим, что принятие метаперспектив более высокого порядка не обязательно может потребовать стадий развития более высокого порядка или привести к ним (Fuhs, 2013).

Рост метаперспективных навыков может принести многочисленные выгоды. Во-первых, представляется, что каждая перспектива более высокого порядка даёт более широкое видение и более широкую картину. Но она может также обеспечить большую глубину, более глубокое понимание сложности и взаимозависимости, большую психологическую гибкость и свободу, а также больше возможностей для выбора.

4. Трансперспективное сознавание

Существует четвёртый, окончательный и радикально иной постконвенциональный (или лучше — трансконвенциональный) потенциал в принятии перспектив. Это способность к разотождествлению со всеми психическими явлениями, процессами и перспективами, а также способность покоиться в чистом сознавании как невозмутимый свидетель всех явлений, процессов и перспектив. Это трансконцептуальное, трансперсональное и трансперспективное состояние, которое позволяет надконцептуальное интуитивное восприятие и прозрение. Результатом является трансконцептуальная мудрость, которая высоко ценится во многих традициях, как, например, джняна индуизма, праджня буддизма, гнозис христианства, марифа ислама (Walsh, 2012, 2014).

Состояния ума

Менее сложным, чем развитие, но все же одним из основных факторов, определяющих количество доступных перспектив, является состояние ума человека. Термины «состояние сознания» (state of consciousness) и «состояние ума» (state of mind) иногда используются как синонимы. Однако «состояние сознания» является менее точным, поскольку то, что изменяется — это не чистое сознание, которое является неподдающимся характеристике, вневременным и неизменным, но скорее ментальные содержания и процессы (Rock and Krippner, 2007).

Специфические режимы или состояния ума ассоциируются с конкретными доминирующими перспективами, которые определяют взгляд человека на себя и на мир. Например, состояния тревоги приводят к страху перед угрозами и гиперчувствительности к ним. Параноидальные состояния рассматривают «я» как особенное и находящееся под угрозой, в то время как депрессия направляет восприятие и интерпретацию как себя, так и мира в негативную пессимистическую сторону. И наоборот, здоровые и более высокие состояния ума, вероятно, связаны с более позитивными, здоровыми перспективами, с доступом к большему количеству перспектив, с большей гибкостью и подвижностью в движении между ними.

Допущения

Допущения являются третьим основным фактором, определяющим количество и виды перспектив, доступных человеку. Допущения — это убеждения или предположения, которые принимаются как истина. Допущения часто действуют бессознательно, производя специфические предрассудки как в восприятии (взгляд на вещи специфическими предвзятыми способами), так и в познании (обработка информации специфическими предвзятыми способами).

Когда допущения неумелы, они производят не только предубеждения, но и специфические когнитивные и перцептивные уязвимости, которые могут привести к значительной психопатологии. Например, предвзятое восприятие и уязвимость депрессивного человека заключается в том, чтобы искать наихудшие интерпретации себя и жизни. Эта предвзятость коренится в трех деструктивных допущениях, которые в совокупности составляют так называемую «когнитивную триаду депрессии». Эта триада состоит из убеждений, что «я плохой» (приводит к переживанию недостойности), «жизнь подавляющая» (приводит к подавленности и отчаянию) и «так будет всегда» (приводит к безысходности) (Beck & Weishaar, 2014).

Допущения, как правило, действуют как самосбывающиеся пророчества, как личные, так и межличностные. То, что мы допускаем как правду, имеет тенденцию становиться правдой. Как сказал Генри Форд, «думаешь ли ты, что можешь, или думаешь, что не можешь, — ты прав».

Похожий принцип действует и на межличностном уровне. Наши позитивные предположения о других людях, как правило, приводят к улучшению производительности, феномен, известный как эффект Пигмалиона (Rosenthal & Jacobson, 1992). И наоборот, негативные предположения о людях, как правило, ухудшают их производительность (эффект Голема). Эти эффекты могут играть роль в классовых и расовых различиях в производительности, а также действовать в конфликтах, где в худшем случае «враги, наконец, становятся такими, какими они представляли себе друг друга» (Frank, 1982, p. 146), трагический результат, который разыгрывается в войнах снова и снова.

Короче говоря, допущения формируют перспективы, восприятие и поведение и создают мировоззрение (Hedlund-deWitt, 2013). Следовательно, признание допущений — процесса, который можно назвать предсказанием (Wilber, 2011), и который может быть не менее важен, чем дедукция и индукция — является жизненно важным. Признание допущений, оценка их ценности и обоснованности и их изменение в случае необходимости имеет важное значение для формирования умелых перспектив, а также для психологического благополучия и мудрости.

Каковы мудрые перспективы и навыки принятия перспектив?

Мы уже наметили эти мудрые перспективы и навыки во вступительном разделе статьи. Там я предположил, что мудрость включает способность видеть множеством новых и благоприятных способов. Теперь мы можем описать эти способы более точно в терминах перспектив. В частности, я полагаю, что мудрость может быть связана с по меньшей мере пятнадцатью благоприятными перспективами и навыками принятия перспектив:

1. Новые перспективы: Мудрый человек может быть способен смотреть на вещи новым, свежим взглядом, который является неожиданным и удивляющим.
2. Неконвенциональные перспективы: Мудрые люди будут способы разотождествляться и вырастать из конвенциональных допущений и перспектив. Это позволит им усваивать неконвенциональные перспективы и думать за пределами привычных рамок.
3. Постконвенциональные перспективы: Мудрые люди могут усваивать не только неконвенциональные перспективы, но также более зрелые постконвенциональные (или даже трансконвенциональные) перспективы. Дело не только в том, что мудрые люди видят вещи новым взглядом, но также в том, что этот новый взгляд может быть неконвенциональным, постконвенциональным и трансконвенциональным.

Тем не менее, до сих пор мало исследований о связи мудрости и стадий развития. Фактически, исследование развития эго с использованием теста незаконченных предложений Вашингтонского университета показало, что баллы предположительно мудрых кандидатов в среднем лишь немного выше, чем на самой высокой конвенциональной (Достигатор) стадии (Krafcik, 2011).

4. Озарения: Новые перспективы могут позволить обнаружить новые прозрения, понимание и решения.
5. Перспективизм: Мудрое понимание перспектив учитывает перспективизм и ограниченную и ограничивающую природу восприятия и перспектив. Любое восприятие отражает перспективы, и все перспективы ограничены и накладывают ограничения: они являются частичными и избирательными в том, что они раскрывают. Это почтенная идея, которую сильно отстаивал Ницше под именем перспективизма и которая долгое время была центральным принципом джайнизма.

В джайнизме термин syādvāda подразумевает, что все точки зрения или взгляды являются обусловленными, в то время как термин nayavāda подразумевает, что они являются частичными. Эти идеи интегрированы в «одну из самых важных и фундаментальных доктрин джайнизма», anekāntavāda, которая утверждает, что всегда существуют различные точки зрения на любое явление. Anekāntavāda признаёт, что некоторые точки зрения являются более обоснованными, чем другие, и в то же время признаёт, что «ни одна точка зрения не является полной истиной» (Wikipedia). Anekāntavāda поощряет терпимость, плюрализм и поиск общих элементов и интеграций. Эти важные идеи джайнизма могут быть прозрениями, которые в той или иной степени интуитивно понятны мудрым людям различных культур. Перспективизм и anekāntavāda предположительно помогают «видеть сквозь иллюзию», что является ещё одним (ограниченным) определением мудрости (McKee & Barber, 1999).

На расстоянии в половину континента перспективизм нашёл ещё одного раннего чемпиона в одном из самых первых и великих даосских мудрецов — Чжуан-цзы (также известном как Чжуан Чжоу, ок. 369–286 гг. до н. э.).  Чжуан-цзы жил в период ожесточённого политического конфликта, который отражался в яростных философских дискуссиях между философскими школами, особенно между конфуцианцами и моистами, каждая из которых была уверена в том, что только она одна обладает истиной.  Чжуан-цзы не был так уверен.

На самом деле, он ни в чём не был уверен, потому что видел, что все перспективы и аргументы исходят из точек зрения, и что «каждая перспектива находится в ловушке своей собственной точки зрения» (Lai, 2006, p. 370). Короче говоря, Чжуан-цзы осознал перспективизм примерно за 2200 лет до Ницше. Чжуан-цзы был мастером историй и притч и высказал свою идею следующим рассказом:

Нельзя рассказать лягушке на дне колодца о море, потому что она застряла в своём маленьком пространстве. Нельзя рассказать летнему насекомому о льде, потому что оно ограничено своим временем года. Нельзя рассказать знатоку искажённых воззрений о Пути, потому что он связан своей доктриной… (Mair, 1994, p. 153).

Чжуан-цзы и многие даосы различают малое знание (xiaozhi) и великое знание (dazhi). В то время как малое знание утверждает и аргументирует, «великое знание, напротив, превосходит утверждения истины. Его мудрость заключается в познании границ малого знания» (Lai, 2006, p. 373).

Для Чжуан-цзы мудрость требует реализации перспективизма, и его философия направлена на то, чтобы «не искать истину, а ставить под вопрос её пределы» (Lai, 2006, p. 371). Скорее, «мудрость заключается в понимании того, что индивидуальные перспективы ограничены…. По мнению Чжуан-цзы, мудрость заключается в осознании того, что индивидуальные прозрения и грандиозные теории, какими бы широкими и инклюзивными они ни казались, в конечном счёте являются лишь перспективами» (Lai, 2006, p. 373, 371). Это осознание позволяет нам не слишком крепко держаться за перспективы. Когда перспективизм уходит, возникают непризнаваемые проблемы. Например, в той мере, в какой любое восприятие не признаётся как обусловленное перспективой — а значит, как частичное, избирательное и относительное, — оно, как правило, порождает соответствующий опыт, мировоззрение и самоощущение, которые будут считаться точными и правильными. Как таковое, такое восприятие, скорее всего, будет:

• Не вызывать сомнений;
• Приводить к самообману и заблуждениям;
• Укреплять существующую систему верований и мировоззрение;
• Поощрять догматизм;
• Служить оборонительной «легитимирующей» функцией (Wilber, 2005), т. е. защищать и сохранять существующий уровень самосознания и развития, а не способствовать дальнейшему развитию;
• Вызывать страдания. Оценив силу перспективы, человек также осознаёт, сколько наших индивидуальных, социальных и глобальных проблем вызвано неспособностью признать перспективизм (Walsh, 2009).

Вызовом для всех нас является, и у мудрых людей зачастую это получается исключительно хорошо, постоянно пытаться:

• Признавать бесполезные, частичные перспективы, как в нас самих, так и в других.
• Отпускать и интегрировать эти ограниченные, вредные перспективы в более всеобъемлющие (с более широким контекстом и более глубокие с точки зрения развития) метаперспективы.

Конечно, признать, отпустить и выйти за рамки наших нынешних перспектив не всегда легко. Тем не менее, это полезно, и биограф Шри Ауробиндо дал прекрасный отчёт о зрелости перспективы следующим образом:

И всё же мы знали только то, как каждая потеря точки зрения — это прогресс, и как меняется жизнь, когда человек переходит от стадии закрытой истины к стадии открытой истины — истины, подобной самой жизни, слишком великой, чтобы быть пойманной в ловушку точками зрения, потому что она охватывает каждую точку зрения… истина, достаточно великая, чтобы отрицать себя и бесконечно переходить в высшую истину. (Satprem, 1968, p. 84)

6. Мультиперспективность: Когда люди заперты в одной перспективе, они страдают от патологии фиксации на перспективе, и болезненные результаты включают в себя близорукость, жесткость и догматизм. В отличие от этого, мудрые люди, скорее всего, осознают и примут множество перспектив. Их мультиперспективизм, проспективная текучесть и больший диапазон перспектив, вероятно, будут связаны с качествами большей открытости и толерантности к неоднозначности, и оба эти качества, как было установлено, коррелируют с баллами мудрости (Baltes & Staudinger, 2000; Helson & Srivastava, 2002).
7. Текучесть перспектив — это способность легко и быстро перемещаться между перспективами. Эта способность, вероятно, имеет параллели с буддийской психологией (Абхидхарма), качествами умственной податливости и ловкости, которые являются здоровыми качествами и поддерживаются созерцательными практиками (Nyanaponika Thera, 1998).
8. Координация перспектив: Как только люди перерастут рамки фиксации на перспективе и смогут плавно переходить от одной перспективы к другой, они, скорее всего, начнут их координировать. «Под координацией перспектив понимается одновременное рассмотрение двух или более перспектив…» (Martin, Sohol, & Elfers, 2008, p. 294).
9. Метаперспективные возможности: Мудрые люди могут осваивать метаперспективы более высокого порядка. Будучи в состоянии разотождествиться с более ранними перспективами, а затем оглянуться назад и оценить их с более высокой метаперспективы, мудрые люди будут в состоянии более точно оценить и интегрировать перспективы более низкого порядка.
10. Интеграция множества перспектив: Дальнейшим навыком развития, помимо простого признания, сравнения и координации перспектив, является их интеграция. Обладая способностью воспринимать метаперспективы, мудрые люди смогут лучше распознавать взаимосвязи между отдельными точками зрения, в том числе теми, которые ранее казались несвязанными, несовместимыми или конфликтными, и формировать их интеграцию.

Метаперспективы и интеграция перспектив были известны на протяжении тысячелетий и используются для создания глубокой созерцательной практики и философских синтезов. Например, буддизм школы Хуаянь признаёт несколько уровней перспектив, описываемых как дхармадхату, или миры, открываемые последовательно более глубокими перспективами и проникновением в реальность. Говоря упрощённо, первый дхармадхату — это наш обычный мир восприятия форм, в то время как второй — медитативное распознавание того, что все явления являются шуньей, или пустотой. Третий дхармадхату — это распознавание «отсутствия различия», означающее, что форма и пустота не противоречат друг другу и даже не отличаются друг от друга. Как сказано в «Сутре сердца», которая ежедневно читается в большинстве дзен-буддийских монастырей, «форма есть пустота, пустота есть форма». С помощью этих осознаний философия и практика школы Хуаянь стремится к распознаванию и интеграции множества перспектив. «Похоже, что целью является вид гибкости в отношении перспектив, который исправляет обсессивно-компульсивную тенденцию к идентификации с одной перспективой, признавая множественность имеющихся перспектив и осваивая перспективы более высокого порядка, которые примиряют несоответствия, присутствующие между перспективами более низкого порядка» (Fox, 2006, p. 738).

11. Комплексные перспективы: Способность осознавать, принимать и интегрировать различные перспективы может позволить мудрым людям распознавать большие картины. Они могут лучше видеть и мыслить системно и метасистемно, а также распознавать и работать с большей сложностью (Commons & Richards, 2003).

Эти большие картины могут быть большими как в пространственном, так и во временном отношении. То есть они могут иметь как больший пространственный охват, так и временной охват. Это одна из причин, по которой мудрость может коррелировать с большей осведомлённостью и заботой о больших сообществах, таких как всё человечество и вся жизнь (мироцентрическая перспектива), а также с большими временными рамками, такими как забота о будущих поколениях.

Этот принцип прекрасно выражается в том, что коренные американцы уделяют особое внимание рассмотрению вопроса о благополучии «седьмого поколения». «Один из первых мандатов, выдаваемых нам как вождям, — писал один из лидеров коренных американцев, — принимать каждое решение, которое мы принимаем, памятуя о благосостоянии и благополучии седьмого грядущего поколения… Куда вы их приведёте? Что они будут иметь?» (Lyons, 1994, p. 173).

12. Большая картина и мелкие детали: Когда способность видеть большие картины сливается с текучестью перспектив и их интеграцией, она даёт возможность увеличивать и уменьшать масштаб изображения. Это способность плавно перемещаться между крупными планами, то есть перспективами мелких деталей, и метаперспективами большой картины, а затем интегрировать их. Навыки зумирования с давних пор признавались ценными такими древними философами, как Платон и стоики, созерцательными практиками, а теперь и лидерами бизнеса.

Некоторые предпочитают видеть вещи вблизи, другие издалека. Как глаз червяка, так и птичий глаз обладают добродетелями и патологиями. Но они должны быть обзорными точками, а не фиксированными позициями. Лидеры должны иметь несколько точек зрения, чтобы получить полную картину. Эффективные лидеры зумируют и масштабируют… Неспособность зумировать может привести к гибели. Как мы видели, проблемы возникают, когда люди застревают на одном конце шкалы и не могут перейти к другому для другой точки зрения. (Kanter, 2013, p. 99, 103). Тибетский буддизм рекомендует «вид такой же огромный, как небо, но анализ такой, как ячменная мука» (Surya Das, 2012). Очевидно, что навыки зумирования ценились на протяжении тысячелетий.

13. Благоприятные перспективы: Поскольку доброжелательность является основной характеристикой мудрости (Jeste, Ardelt, Blazer et al, 2010; Walsh, 2014a), мудрые люди будут стремиться к перспективам и последующим действиям, направленным на повышение благосостояния каждого, в том числе и самих себя. Сосредоточение внимания только на себе — это эгоизм; сосредоточение внимания только на других — это жертва. Мудрость стремится к равновесию и беспроигрышной ситуации (Sternberg, 1998). Эта особая способность — на самом деле, все эти способности, связанные с перспективами, — скорее всего, сделает мудрых людей исключительно доброжелательными, полезными, эффективными и умелыми.
14. Рефрейминг — это сознательный выбор альтернативной перспективы. Этот сдвиг, который также известен как когнитивная переоценка или повторная атрибуция, может иногда приносить удивительно быструю пользу и является центральным терапевтическим методом в когнитивной терапии и нейролингвистическом программировании. Несколько исследований показывают, что мудрые люди способны переосмыслять сложные жизненные события, чтобы в итоге рассматривать их как ценные возможности для обучения (Glück & Bluck, 2014, p. 90).
15. Метафрейминг является сознательным выбором метаперспективы. Метафрейминг предлагает преимущества рефрейминга плюс возможность оглянуться назад, оценить и расположить предыдущие перспективы с точки зрения более высокого порядка.

Дальнейшие достижения зрелости перспектив: есть ли окончательная перспектива?

Так где же заканчивается зрелость перспектив? Есть три ответа. Один ответ заключается в плавной открытости для всех перспектив: способность принимать любые и все перспективы, которые полезны для переживания, понимания и реагирования на жизнь. Это способ видеть и существовать, который больше не ограничивается одним взглядом, а открыт для всех взглядов. Это способность ценить безграничные возможности перспектив в жизни, и в то же время спонтанно выбирать те, которые подходят к данному моменту. Можно назвать это панперспективностью или всеохватной перспективой. Американский учитель Алмаас (2014) прекрасно описывает это:

Всеохватывающий взгляд — это понимание, допускающее и удерживающее сразу множество взглядов: взгляд эго, взгляд сущности, беспредельный взгляд, взгляд той или иной реализации, христианский взгляд, буддийский взгляд, недвойственный взгляд, двойственный взгляд, взгляд того, кто является индивидуальностью, взгляд того, кто не является индивидуальностью, и бесконечные другие взгляды… Таким образом, этот взгляд полностью открыт и не имеет финала. Важность такой точки зрения заключается в том, что, когда мы полностью понимаем воззрение тотальности, нам не нужно придерживаться какой-либо одной конкретной точки зрения. Мы можем признавать и включать множество различных точек зрения, и в то же время воззрение тотальности даёт нам свободу придерживаться любой одной точки зрения в любой конкретный момент времени без необходимости придерживаться этой точки зрения в качестве нашей идеологии или в качестве последнего слова в отношении реальности. (стр. 92)

Это понимание признаёт, что нет никакого конечного опыта или способа взглянуть на него. Как описано в цитате Сатпрема, всегда есть больше возможностей, больше перспектив и больше метаперспектив, и в результате, как отметил Алмаас (2014) в подзаголовке своей книги, это «жизнь непрестанных открытий».

Тесно связанным с этим потенциалом является более высокий порядок интеграции перспектив. Алмаас указал на это. Так же, как и Ауробиндо (1970), утверждавший, что в высших эшелонах постконвенционального развития Высший разум может распознавать и интегрировать все релевантные перспективы, «охватывая одним взглядом» и «обладая способностью к бесконечному расширению» (стр. 940).

И, наконец, все перспективы могут раствориться в трансперспективном сознавании. Из этого сознавания перспективам может быть позволено вернуться, могут быть выбраны полезные перспективы, с осознанием их частичной избирательной природы и с памятованием об их трансперспективной, трансперсональной основе.

Увеличение связанных с перспективами возможностей и мудрости

Можно ли эти связанные с перспективами способности, а также и мудрость, развивать, и если да, то как?  Опять же, исследований очень мало. Тем не менее, могут быть полезны два семейства подходов: общие и специальные практики.

Общие практики укрепляют психологическое здоровье и зрелость в целом, и тем самым они способствуют развитию множества способностей, включая, предположительно, и те, что связаны с перспективами и мудростью. Эти практики включают широкий спектр психотерапевтических, созерцательных и меняющих образ жизни дисциплин (обзоры см. в Walsh, 1999, 2011; Yalom, 2003). Специальные практики или дисциплины направлены на развитие конкретных навыков, в данном случае — навыков принятия перспектив.

Специальные практики для культивации навыков принятия перспектив

По меньшей мере девять видов специальных практик могут оказаться полезными.

1. Изучение перспектив и навыков принятия перспектив. Изучение потенциальных возможностей, таких как навыки принятия перспектив, а также их преимуществ и возможности их развития, может вдохновить некоторых людей начать делать это.
2. Социальный контакт с мудрыми людьми, обладающими специальными навыками, и получение передачи от них с помощью моделирования. Это конкретный пример принципа теории социального обучения, согласно которому многие навыки усваиваются путём наблюдения и подражания опытным образцам.
3. Обучение: Активное обучение навыкам принятия перспектив — таким как распознавание, оценка и сознательный выбор перспективы — является общим элементом коучинга и психотерапии. Это особенно распространено в когнитивной терапии и нейролингвистическом программировании, которые делают акцент на рефрейминге (Beck & Weishaar, 2014).
4. Рефлексивный диалог, направленный на взаимное обучение, рост и эмансипацию, является почтенным и мощным методом. К разновидностям, которые процветали на протяжении тысячелетий, относятся сократовский диалог, тибетские буддийские дебаты, а также исследование еврейской Торы, где «человек работает в диаде, называемой чаврутой. Два партнера учатся вместе, с любовью бросая друг другу вызов, оттачивая друг друга, стремясь к правдивому пониманию…» (Boettiger, 2014, p. 18).

Диалог может выявить ограничения индивидуальных допущений, таких как те, которые подпитывают психопатологию, а также коллективных допущений, таких как те, которые поддерживают культурную гегемонию, неравенство и несправедливость. Таким образом, рефлексивный диалог является центральным элементом нескольких терапий, образовательных систем и социальных движений. К ним относятся групповая психотерапия, «кружки повышения сознания», например, в среде женского движения, «преобразующее обучение» для образования взрослых, а также «кружки культуры» Паулу Фрейре, направленные на культурную и социальную эмансипацию бедных. Значительные данные исследований подтверждают эффективность таких групп и диалога (Merriam, Caffarella, & Baumgartner, 2006; Mezirow, 1990; Yalom & Leczsz, 2005).

5. Новые впечатления: Давно известно, что воздействие новых впечатлений предлагает умственную стимуляцию и способствует творчеству. Исторически сложилось так, что регионы межкультурного смешения были особенно творческими, а путешествия, как говорят, расширяли кругозор. Ценность новизны подтверждается исследованиями, предполагающими, что преобразующее обучение подкрепляется «помещением участников в незнакомые и новые ситуации… максимальным разнообразием состава участников… и многократными коллективными возможностями, уравновешивающими действия и размышления» (Lamb, 2003, pp. 266-267). Предположительно, новый опыт, идеи и культуры ставят под сомнение непризнанные личные и культурные допущения и способствуют исследованию новых перспектив.
6. Образование: Надлежащая цель образования постоянно оспаривается. Одной из крайностей является технико-экономическая цель — дать студентам информацию и навыки, необходимые для поиска работы и стимулирования экономики. Совершенно другой является цель развития и культуры, направленная на стимулирование вопросов и роста для индивидуального и культурного созревания. Очевидно, что обе цели необходимы, хотя это — многолетняя борьба за сохранение цели развития культуры против экономических сил.

Образование взрослых, направленное на достижение целей в области развития, часто называют «трансформирующим, или преобразующим, обучением», поскольку оно направлено не только на то, чтобы наполнить учащихся фактами, но и на то, чтобы изменить то, как учащиеся воспринимают себя и своё общество. В значительной степени это достигается путём поощрения учащихся к тому, чтобы они ставили под сомнение свои допущения и расширяли свои взгляды. Центральным методом является «критическое осмысление» для того, чтобы поставить под сомнение обоснованность допущений, а затем «переформулировать допущения, чтобы сделать возможными более инклюзивные, разумные и проницаемые перспективы… Более инклюзивные, разумные, проницаемые и интегративные перспективы — это более широкие перспективы» (Mezirow, 1990, p. 14). Как можно надеяться, такого рода трансформация допущений и перспектив приведёт к большей зрелости и мудрости, поскольку «хотя мудрость нельзя преподавать так же, как интеллектуальные знания и техническую экспертизу, её можно преподавать косвенно, помогая учащимся смотреть на мир и ощущать его с самых разных точек зрения…» (Ardelt, Ackenbaum & Oh, 2014, p. 288).

Особенно большое влияние оказали три программы преобразующего обучения. Это немецкая традиция личностного и культурного созревания, социальное эмансипаторное образование Паулу Фрейре и преобразующее обучение Джека Мезирова.

Основной целью преобразующего обучения является распознавание и развитие, выходящее за рамки ограниченных допущений и перспектив. Считается, что обучение происходит в рамках четырёх основных процессов: опыт, критическое осмысление, рефлексивное рассуждение, а затем действия для выражения своей новой перспективы (Mezirow, 2000; Taylor & Cranton, 2012). «Вероятно, эта теория [преобразующего обучения] привлекла внимание педагогов за последние пятнадцать лет больше, чем любой другой подход» (Merriam, Caffarella, & Baumgartner, 2006, p. 157).

7. Умышленное принятие чужой точки зрения может быть полезным (Bassett, in press). Клинт Фус (2010) и его коллеги разработали групповое упражнение «Мета-практика», в котором члены группы практикуют перенимание перспектив и метаперспектив друг друга.
8. Освоение новых пространственных или воображаемых перспектив — это почтенная философская и созерцательная практика. Многие традиции рекомендуют пересмотреть свою жизнь и приоритеты с более широкой точки зрения, например, бесконечности пространства или нескончаемости времени (Hadot, 2002; Walsh, 1999). В «Республике» (486А) Платон призывал нас развивать «ум, привыкший… к созерцанию всего времени и всего сущего», космическую перспективу, высвобождающую нас от мирской одержимости. Как живописно выразился стоический философ Сенека, такой ум, «бросая презрительный взгляд на узкий земной шар сверху, говорит сам себе: „Так вот она точечка, которую так много народов разделяют между собой огнём и мечом? Как нелепы границы человеческие! “» (цитируется по Hadot, 1995, pp. 98–99). Метаперспективы могут раскрывать и освобождать.
9. Медитация долгое время была краеугольным камнем передовой созерцательной практики и в настоящее время является наиболее исследованной из всех созерцательных и психотерапевтических дисциплин (Walsh, 2014 a, b). Широко распространено мнение, что медитация способствует развитию мудрости, и известный раввин Нахман утверждал: «Тот, кто не медитирует, не может иметь мудрости» (Buber, 1970, p. 37). Пока ещё нет никаких современных исследований о её воздействии на мудрость или перспективы.

Тем не менее, определённые практики медитации, особенно практика осознанности и аналитические практики, могут быть полезны как в целом для катализации психологического роста, так и, в частности, для развития навыков принятия перспектив. Практики осознанности и анализа способствуют тщательному наблюдению за переживанием и разотождествлению с ментальными процессами, что, вероятно, играет важнейшую роль в навыках принятия перспектив и метаперспектив.

Заключение

В этой статье приводятся многочисленные свидетельства и доводы о том, что навыки принятия перспектив могут быть центральными элементами мудрости и важнейшими способами её развития. Пока ещё мало исследований мудрости и способностей взрослого человека в принятии перспектив, и поэтому представленные здесь предложения являются начальными шагами на пути к установлению взаимосвязи между этими двумя важными навыками. Эти предложения представляют собой гипотезы, которые, как мы надеемся, со временем будут проверены и тем самым укрепят как мудрость, так и способности к принятию перспектив.

Источники

Almaas, A.H. (2014). Runaway realization: Living a life of ceaseless discovery. Boston: Shambhala.

Ardelt, M. (2004). Wisdom as expert knowledge system: A critical review of a contemporary operationalization of an ancient concept. Human Development 47, 257-285. doi:10.1159/000079154.

Ardelt, M., Ackenbaum, A. & Oh, H. (2014). The paradoxical nature of personal wisdom and its relation to human development in the reflective, cognitive, and affective domains. In M. Ferrari & N. Westrate (Eds.), The scientific study of personal wisdom. (pp. 265-295). New York: Springer.

Aurobindo, S. (1970). The Life Divine (5th ed.). Pondicherry, India: Sri Aurobindo

Baltes, P. B., & Staudinger, U. M. (2000). Wisdom: A metaheuristic (pragmatic) to orchestrate mind and virtue towards excellence. American Psychologist 55, 122-136.

Bassett, C. (in press). Much madness is divinest sense: Wisdom and development. Integral Review

Beck, A., & Weishaar, M. (2014). Cognitive therapy. In R. Corsini & D. Wedding (Eds.), Current psychotherapies (10th ed, pp. 231-264). Belmont, CA: Brooks-Cole.

Berne, E. (1964). Games people play. New York: Ballantine Books.

Boettiger, J. (2014). I have not taken from this world a single thing. Parabola, 39(1), 16-21.

Commons, M. & Richards, F. (2006) Four postformal stages. In J. Demick & C. Andreoletti (Eds.), Handbook of Adult Development. (pp.199-220). New York: Plenum Publishers.

Cook-Greuter, S. (2010). Second-tier gains and challenges in ego development. In S. Esbjörn Hargens, S. (Ed.). (2010). Integral theory in action. Albany, N.Y.: SUNY Press.

Esbjörn -Hargens, S., & Zimmerman, M. (2009). Integral ecology. Boston: Integral Books.

Feuerstein, G. (1987). The genius of Jean Gebser. Lower Lake, CA.: Integral Publishing.

Fox, A.  (2006). Hua Yan. In D. Borchert (Ed.). Encyclopedia of philosophy. (2nd  ed, Vol. 1, pp. 736-740). N.Y.: Macmillan Publishers.

Fowler, J. (2000). Becoming adult, becoming Christian: Adult development and Christian faith. San Francisco: Jossey-Bass.

Frank, J. (1982). Sanity and survival in the nuclear age: Psychological aspects of war and peace. New York: Random House.

Fuhs, C. (2010). An integral map of perspective-taking. In S.Esbjörn-Hargens (Ed.), Integral theory in action. (pp. 273-302). Albany, N.Y.: SUNY Press.

Fuhs, C. (2013). In favor of translation: Researching perspectival growth in organizational leaders. Journal of integral theory and practice 8 (3 & 4), 1-18.

Gluck, J. & Bluck, S. (2014). The MORE life experience model: A theory of the development of personal wisdom. In M. Ferrari & N. Westrate (Eds.). The Scientific Study of Personal Wisdom. (pp. 75-97). New York: Springer.

Hedlund-de-Witt, A. (2013). Worldviews and transformation to sustainable societies. (Unpublished doctoral dissertation). Vrÿe University, The Netherlands.

Helson, R. & Srivastava, S. (2002). Creative and wise people: Similarities, differences, and how they develop. Personality and Social Psychology Bulletin 28, 1430-1440.

Jeste, D., Ardelt, M., Blazer, D., Kramer, H., Vaillant, G. & Meeks, T. (2010). Expert consensus on characteristics of wisdom: A Delphi method study. The Gerontologist 50(5), 668-680. doi:10.1093/geront/gnq022.

Kanter, R. (2013). Zoom in, zoom out. Harvard Business Review On Point, Winter, pp. 98-104.

Krafcik, D. (2011). Words from the wise: A qualitative and quantitative study of nominated examplars of wisdom. (Doctoral dissertation). Retrieved from UMI Dissertation Publishing, UMI #3457971.

Kramer, D. (2003). The ontogeny of wisdom in its variations. In J. Demick & C. Andreoletti (Eds.), Handbook of Adult Development. (pp. 121-168). New York: Plenum Publishers.

Lai, K. (2006) Philosophy and philosophical reasoning in the Zhuangzi: Dealing with plurality. Journal of Chinese Philosophy 33(3), 365-374.  doi: 10.1111/j.1540-6253.2006.00365.x

Lamb, S. (2003). Best practices on fostering transformative learning in the workplace. In Proceedings of the 5th international conference on transformative learning (pp. 263–268).

Lapsley, D.  (2006). Moral stage theory: Character education. In, M. Killen & J. Smetana (Eds.), Handbook of moral development. (pp. 27-66). Mahwah, NJ: Laurence Erlbaum.

Lyons, O. (1994). An Iroquois perspective. In C. Vecsey & R. Venables (Eds.), American Indian environments: Ecological issues in Native American history (2nd ed., pp. 171-174). Syracuse, New York: Syracuse University Press.

Mair, V. (Trans.). (1994). Wandering on the Way: Early Taoist tales and parables of Zhuangzi. University of Hawaii Press.

Martin, J., Sokol, B., and Elfers, T. (2008). Taking and coordinating perspectives: From prereflective interactivity, through reflective intersubjectivity, to metareflective sociality. Human Development 51, 294–317.

McKee, P. & Barber, C. (1999). On defining wisdom. International Journal of Aging and Human Development 49, 149-164.

Merriam, S., Caffarella, R. & Baumgartner, L. (2006). Learning in adulthood. (3rd ed). N.Y.: Wiley & Sons.

Mezirow, J. (1990). Fostering critical reflection in adulthood: A guide to transformative and emancipatory learning. San Francisco, CA: Josey-Bass.

Murray, T. (2010). Exploring epistemic wisdom. In, S. Esbjörn-Hargens (Ed.), Integral theory in action (pp. 345-367). Albany, N.Y.: SUNY Press.

Nyanaponika Thera (1998). Abhidhamma studies. Boston, MA.: Wisdom Press.

Plato (P. Shorey, trans.) (1961). The Republic. In E. Hamilton & H. Cairns (Eds.).

Plato: The Collected Dialogues. (pp. 575-844). Princeton, N.J.: Princeton University Press.

Rock, A.J. & Krippner, S. (2007). Does the concept of «altered states of consciousness» rest on a mistake? International Journal of Transpersonal Studies 26, 33-40.

Rosenthal, R. & Jacobson, L. (1992). Pygmalion in the classroom (Expanded ed.). New York: Irvington.

Satprem (1968). Sri Aurobindo or the adventure of consciousness (L.Venet, Trans.). New York: Harper & Row.

Singer, P. (2011). The expanding circle: Ethics, evolution, and moral progress. Princeton, NJ: Princeton University Press.

Surya Das (2002). Talk given at Osel Ling Retreat Center, Austin, TX., October, 2013.

Tart, C. (2001). States of consciousness. New York: iUniverse.

Taylor, E. & Cranton, P. (Eds.). (2012). The handbook of transformative learning. San Francisco: Jossey Bass.

Thoma, (2006). Research on Handbook of moral development the defining issue test. In M. Killian& J. Smetana, J. (Eds.). Newark, NJ: Lawrence Erlbaum.

Walsh, R. (1999). Essential spirituality: The seven central practices. N.Y.: John Wiley & Sons.

Walsh, R. (2009). The integral enterprise, Part II. Journal of Integral Theory and Practice 4(3), 13-22.

Walsh, R. (2011). The varieties of wisdom: Contemplative, cross-cultural, and integral contributions. Research in Human Development 8 (2), 109-127.

Walsh, R. (2012). Wisdom: An integral view. Journal of Integral Theory and Practice 7(1), 1-21.

Walsh, R. (Ed.). (2014a). The world’s great wisdom: Timeless teachings from religions and philosophies. N.Y.: SUNY Press.

Walsh, R. (2014b). Contemplative therapies. In D. Wedding & R. Corsini (Eds.). Current Psychotherapies. (pp. 411-460). Belmont, CA: Brooks/Cole.

Watkins, J. & Watkins, H. (1997). Ego states: Theory and therapy. New York: W.W. Norton.

Wei-Ming, T. (1985). Confucian thought: Selfhood as creative transformation. Albany, N.Y.: SUNY Press.

Wikipedia. www.en.wikipedia.org.wiki.Anekantavada, accessed 8-1-2014.

Wilber, K. (2000). Integral psychology. Boston. Shambhala.

Wilber, K. (2005). A sociable God. (Rev. ed). Boston: Shambhala.

Wilber, K. (2000). Integral psychology. Boston: Shambhala.

Wilber, K. (2011). Personal communication.

Wilber, K. (2013). Integral semiotics. (7/15/2013). http://www.kenwilber.com/blog/show/758.

Yalom, I. (2002). The gift of therapy. New York: Harper Collins.

Yalom, I. & Leszcz, M. (2005). Theory and practice of group therapy, (5th ed.) New York: Basic Books.