Известный психиатр Бессел ван дер Колк рассказывает о сложной истории отношений психиатрии с психотравмой и травматическим стрессом. Он описывает, как психиатрия избегала прогресса в этой области, зачастую неверно диагностируя психотравму как истерию или, в случае с контуженными солдатами, симуляцию. Переживания подвергавшихся насилию женщин и детей в течение столетия практически игнорировались. И сегодня они, по его словам, продолжают игнорироваться. Психиатрия слишком сосредоточена на абстрактных диагнозах и мало осознаёт природу психотравмирующих переживаний, которые ведут к психическим расстройствам.
Расшифровка
У психиатрии всегда были сложные отношения с травмой. Вначале она начиналась как дисциплина, смотревшая на страннейшие симптомы, которые были у людей, и затем они открыли давным-давно, ещё во второй половине XIX века, особенно в парижском госпитале Сальпетриер в Париже, что люди вырабатывают крайне странные реакции на травму, так что это дало определение истерии 150 лет назад. Так что был некоторый интерес к этому, а затем они наложили запрет на это: людям больше не разрешалось исследовать истерию.
У психиатрии всегда были сложные отношения с психотравмой
Началась Первая мировая война; огромное количество травмированных мужчин начали иметь те же симптомы, что и женщины. Люди возвращались домой с Первой мировой войны, пережив ужасный опыт. Их всех обвиняли в притворстве. Это были очень травмированные люди. Вероятно, это сильно повлияло на расцвет нацизма. В конечном счёте, началась Вторая мировая война. А затем, в 1947 году, оказывается опубликована последняя книга о военной травме, и дальше полное молчание вплоть до 1982 года или что-то около того.
Так что требуется значительное время. И даже когда я был студентом, в моём учебнике утверждалось, что инцест очень редок и что он хорошо влияет на людей и на самом деле не вызывает никаких травм, поскольку позволяет женщинам и девочкам делать что-то, что на самом деле запрещено, в конечном счёте «защищая их психическое здоровье». Стало быть, мы наблюдаем длительную историю сложных отношений, когда психиатрия в действительности не хотела рассматривать психотравму и её встречаемость в «Диагностическом и статистическом справочнике психических расстройств» (DSM), которую люди называют библией психиатрии.
Мы пытаемся добиться признания диагноза «травматическое расстройство, связанное с развитием»
Тогда как я со своими коллегами по Национальной сети помощи детям с травматическим стрессом очень много работы выполнили, чтобы добиться признания диагноза психотравмы, дабы открыть больше возможностей для сотен тысяч, если не миллионов, детей, которым причиняли насилие и которыми пренебрегали; чьи родители попали в тюрьму; чьи родители — наркоманы; чьи родители отсутствовали, когда они росли. Мы пытаемся добиться того, чтобы диагноз «травматическое расстройство, связанное с развитием» был признан. Ответом же — после того, как мы отправили на рассмотрение данные о 20 000 детях с этой проблемой, — было: «О нет, у нас на самом деле недостаточно данных в пользу введения этой „нишевой“ диагностической категории». И на самом деле огромные количества людей, ищущих психиатрической помощи, в действительности являются травмированными людьми.
Так что мы имеем дело со странными диагностическими категориями, такими как «вызывающее оппозиционное расстройство», когда специалисты даже и не спрашивают, каким же образом эти дети стали оппозиционными; и «расстройство поведения» (conduct disorder), при котором дети ведут себя странно; и биполярное расстройство, при котором детишки психически нестабильны, у них постоянные взлёты и падения настроения.
Вместо того, чтобы смотреть на социальные условия как причины расстройств, детей пичкают психофармакологией
И люди, психиатры на самом деле не хотят смотреть на причины. Следствием этого является то, что вместо того, чтобы смотреть на социальные условия как причины расстройств, этих детей пичкают психофармакологией. В прошлом году американским детям было выписано психотропных веществ на 18,1 $ млрд, и эти вещества действительно успокаивают людей, но они также воздействуют и на систему награждения в мозге и понижают любопытство, открытость, стремление к экспериментированию, участие к другим людям.
И я очень озабочен тем, что все эти напичканные психофармакологией дети в США, скорее всего, вырастут с нехваткой способности социально вовлекаться, нехваткой способности учиться, быть оригинальными, быть вовлечёнными, быть полезными членами трудового общества. Так что пренебрежение проблемой психотравмы, особенно в США, является серьёзной проблемой общественного здоровья.
