Сегодняшнее просветление — это завтрашняя ошибка

Интервью переведено с согласия авторов специально для журнала «Эрос и Космос». Все права на текст и фотографии принадлежат Хар-Пракаш Хальсе.¹

Хар-Пракаш Хальса: Вы говорите, что просветление — это драгоценный камень со множеством граней. В таком случае, какое описание просветления вам нравится?

Шинзен Янг: В этом вопросе я обычно опираюсь на своё буддийское образование. Буддизм тхеравады говорит о том, что с начальным переживанием просветления отпадают, уходят три вещи. Очень важно, что это формулируется как процесс исключения; что-то именно отпадает, а не приобретается. Вы не получаете что-то «этакое». Так что просветление — это не ещё одна вещь, которую вы можете получить. И тогда медитацию как путь к просветлению можно описать как подготовку почвы для того, чтобы Природа/Благодать исключила из нас всё то, что должно отпасть.

Эти три вещи, которые уходят, на языке пали называются саккая-диттхи, вичикиччха и силаббата-парамаса. Самая важная из них — это саккая-диттхи. Это восприятие того, что внутри нас есть некая вещь, некая сущность, которая называется «я». Вот это отпадает, уходит.

ХПХ: Когда вы говорите, что «восприятие того, что внутри нас есть некая вещь, некая сущность, которая называется „я“» уходит, подразумеваете ли вы, что это полностью исчезает?

ШЯ: Сложность тут в слове «восприятие». В оригинале используется слово диттхи на языке пали, или дришти на санскрите, что буквально означает «вид» (то, что видится). В этом контексте, диттхи или дришти означает фундаментальную парадигму, концепцию чего либо. Так что восприятие, возможно, это не лучший термин. Скорее, исчезает фундаментальная убежденность в том, что в нас есть некая вещь, которую мы называем собой. Согласно традиционным формулировкам, после просветления эта убежденность уже никогда больше не возвращается. Однако, если под «восприятием себя» мы подразумеваем кратковременные спонтанные попадания в рамки себя-концепции, то это случается с просветленными людьми снова и снова, хотя и всё реже по мере того, как просветление углубляется и созревает.

Так вот, согласно традиционным формулировкам, вы проходите последовательно через четыре стадии просветления, начиная от момента, когда вы впервые на собственном опыте осознаёте, что нет никакой «вещи» во мне или других, которую можно было бы назвать «я», и до того момента, когда это знание реализуется окончательно.

По мере продвижения через эти стадии, вы попадаете в силки себя-концепции миллионы раз, как и другие люди, в каком-то смысле, и всё же совсем иначе, чем другие люди. Потому что даже если вы попадаете в силки «я», вы чётко знаете, что то, чем вы оказались моментально захвачены, это не что-то реальное.

Так что если под «собой» мы подразумеваем «восприятие во мне такой вещи как „я”», то это уходит навсегда. Однако, если под «собой» мы подразумеваем а) некие образ, мысль или чувство, возникающие в сознании, и б) недостаточную степень ясности и равностности по поводу этих феноменов в момент их возникновения, то да, даже в определённой мере просветленный человек на некоторое время окажется во власти себя-концепции. И это, естественно, будет происходить снова и снова.

Мне нравится разделять субъективные переживания человека на три сенсорных элемента: чувства (телесные ощущения эмоционального типа), образы (визуальное мышление) и мысли (аудиальное мышление). Все эти сенсорные элементы продолжают возникать и в сознании просветленного человека, вплоть до смерти. И хотя иногда просветленного человека внезапно захватывают появившиеся чувства-образы-мысли, хотя просветленный человек оказывается охвачен ими, часть сознания всё равно знает, что в этом всём нет такой вещи как «я». Это знание никогда не уходит. Частота, продолжительность и интенсивность идентификации с образами, мыслями и чувствами постепенно уменьшается по мере того, как вы проходите во всё более и более глубокие стадии просветления. Бывают исключения, но обычно требуются месяцы и годы, или точнее — десятилетия для того, чтобы научиться не попадаться в силки чувств-образов-мыслей в те моменты, когда они возникают. Так что хотя просветленный человек и будет сталкиваться с моментами «непросветленности», но эти моменты со временем случаются реже, и становятся короче и менее интенсивными.

Покуда в вас есть столько ясности и равностности, что чувства-образы-мысли не могут застать вас врасплох, то даже в те моменты, когда они возникают, у вас может сохраняться переживание «отсутствия самости». Более того, по мере углубления процесса просветления вы можете обнаружить, что переживаете всё более и более длительные промежутки, во время которых практически или совсем не возникает никакой субъективной активности.

Таким образом, просветленные люди переживают «отсутствие самости» тремя разными способами. В первом случае субъективные элементы, составляющие «я», попросту не возникают. Исчезает пространство субъективного. Во втором случае возникают и эмоции в теле, и визуальное и аудиальное мышление (причём порой даже весьма интенсивно), но вы в них не вовлекаетесь, поскольку они не спутываются в клубок переживаний и воспринимаются отдельно. В третьем случае, вы оказываетесь захвачены всеми этими субъективными элементами, но какая-то часть вас всё равно знает, что этот опыт — это переживание волны по имени тело-ум, а не частицы по имени «я». Подытоживая, с просветлением исчезает точка зрения или восприятие себя некой «вещью» внутри этого процесса тела-ума.

В общем, основной характеристикой просветления, согласно наиболее ранней из буддийских традиций, является способность видеть сквозь саккая-диттхи, «я-как-вещь». Но традиция также говорит о двух других дополнительных факторах.

Во-первых, это вичикиччха, или фундаментальное сомнение или заблуждение. После переживания просветления вы начинаете видеть, насколько большинство людей просто не имеет ни малейшего понятия о том, что происходит. Это звучит элитистски, но вы действительно начинаете видеть, насколько люди заблуждаются по поводу того, как возникает их самоощущение, и какова природа страдания. Для вас же большая часть этого фундаментального заблуждения уходит.

Во-вторых, это силаббата-парамаса. «Сила» означает этику и мораль. «Бата» означает религиозные правила и ритуалы. «Парамаса» не имеет прямого перевода на английский, но в контексте этой фразы она означает «приписывать чему-то больше, чем есть на самом деле». Если вы приписываете человеку больше, чем то, на что он способен, это парамаса. Так что силаббата-парамаса означает опираться на мораль и религиозные нормы и ритуалы больше, чем следует.

Это можно понять как некий механизм самоограничения, происходящий с людьми везде, в любой части света. Духовное развитие одного человека может эволюционировать к этичности и морали, и это прекрасно, но там оно и останавливается. Или духовное развитие другого человека может включать в себя регулярные походы в церковь и участие в различных обрядах и церемониях, принятие и соблюдение обетов. И опять же, это само по себе прекрасно. Но развиваясь до этого момента, человек может застрять во всём этом, полагая: «Я хороший человек и хожу в церковь, так что всё в порядке». Полагать, что духовность этим ограничивается — это религиозный тупик.

С просветлением человек начинает видеть очень ясно, что хотя этика и религиозные обеты и ритуалы имеют смысл, и безусловно могут быть важными и уместными, существуют и другие аспекты духовного пути, до которых этика и обеты сами по себе не добираются. Что-то иное возможно и даже необходимо для настоящей духовной зрелости. И это иное — видеть сквозь концепцию саккая-диттхи.

Мы всё время говорим о «я» так, словно это подлежащее, существительное, некая вещь внутри нас. Условности языка (вроде противопоставления субъекта и объекта, и так далее) беспрерывно закрепляют такое восприятие, что существует неизменная и «плотная» вещь, называемая «я», которая на фундаментальном уровне отделена от других. И это чувство, что есть плотная частица или сущность, называемая «я», уходит вместе с просветлением. Ваше фундаментальное заблуждение по поводу того, как все устроено, уходит. Опора на этику, обеты и ритуалы уходит. Это традиционная формулировка в буддизме о том, какие три вещи уходят с просветлением.

ХПХ: Под просветлением вы в данном случае имеете в виду первую стадию просветления, верно?

ШЯ: Да, всё верно. В традиционной буддийской формулировке (раннего и южного буддизма — прим. пер.) существуют четыре стадии просветления. Первая стадия, о которой только что шла речь, называется «вхождение в поток», или сотапанна. Затем «возвращающийся единожды» (сакадагами), «не возвращающийся» (анагами) и «достойный» (арахант).

Процесс, который начинается со стадии «вхождения в поток», постепенно ширится и углубляется, и все больше оказывает влияние на всё ваше существо.

Вы начинаете видеть, что ваш субъективный опыт складывается просто из чувств и ощущений, плюс образы, плюс мысли. Когда они сплетаются вместе, это создаёт иллюзию существования «я» как вещи. И когда они впервые оказываются распутаны, расплетены с достаточной ясностью и равностностью, эта иллюзия проходит. После этого они могут быть спутаны снова и снова, и вы можете на некоторое время вновь вовлекаться в них, но какая-то часть вас всегда знает, что никакой «вещи» там нет.

У каждого из нас в течение дня есть краткие моменты, когда чувства, образы и мысли не возникают. В эти моменты нет и самоощущения «я». И единственная разница между просветленным человеком и непросветленным заключается в том, что когда в течение дня случаются такие моменты отсутствия чувства-образа-мысли, просветленный замечает эти моменты и знает, что этот опыт есть ясное переживание отсутствия «я». Непросветленный человек испытывает подобные переживания сотни раз на дню, когда их внимание на некоторое время втягивается во внешние звуки или физические ощущения. И на мгновение тогда всё, что есть, это мир ощущений, визуальных образов и звуков. И в это мгновение всякое «я» внутри них пропадает, но они этого не замечают. Но то, что они этого не замечают, не означает, что этого не было!

Просветленный человек знает, что каждый из нас постоянно переживает короткие мгновения просветления в течение дня. Так что, парадоксальным образом, нет ничего особенного в том, чтобы быть просветленным. В самом просветлении уже заложена пилюля против болезни «я такой особенный». Просветление позволяет вам видеть, а не просто верить в то, что каждый из нас просветлен. Вы можете сказать: «Да, но разница в том, что они это не распознают». Что ж, это тоже справедливо, и всё же то, что они просветлены — абсолютно неоспоримо. С этой перспективы, разделять людей на просветленных и непросветленных — крайне ошибочно.

Как я уже сказал, наиболее важной из тех трёх вещей, которые уходят [с первой стадией просветления], является саккая-диттхи. В широком смысле, это справедливо для переживаний просветления в любых традициях мира. Независимо от того, в какой традиции практикует человек, его восприятие самосущности, «я-естьности», будет меняться по мере углубления практики.

Характерной чертой просветления, независимо от того, как это формулируется в различных традициях, будь то христианство, буддизм, мусульманство, индуизм, сикхизм, шаманизм или атеизм, является то, что происходит сдвиг в восприятии я-естьности. Однако, в зависимости от культурного кода человека и его способа интерпретации своих переживаний, язык описания реализации этого сдвига может быть весьма разным.

Буддисты формулируют этот сдвиг в восприятии я-естьности как «на самом деле нет никакого „я“». Во многих ветвях индуизма тот же самый опыт описывается как обнаружение Истинного Я, предполагающего существование некой сущности: Свидетеля, Истинного Наблюдателя, Чистого Сознания, и так далее. Если основываться только на языке этих формулировок, то может создаться впечатление, что буддисты и индуисты говорят здесь о разных, и даже противоположных, переживаниях.

Ситуация становится ещё более запутанной, если вы читаете классические тексты в оригинале, на том языке, которым они были написаны. Буддисты говорят, что просветлеть — значит обнаружить, что на самом деле нет никакой атмы, которая интерпретируется как я-как-вещь. Большинство индуистских учителей, напротив, скажут, что просветлеть значит обнаружить атму, которая интерпретируется как Истинный Воспринимающий, или как Природа сознания, находящаяся в определённом смысле за пределами всех явлений. Может создаться впечатление, что они говорят о совершенно разных переживаниях, но насколько я могу судить, они используют разные описания для того же самого переживания.

Если вам доведётся встретить учителей-индуистов и буддийских мастеров и пообщаться с ними, то вы заметите схожий язык тела и схожую энергию. Кажется, что в обоих случаях произошла сходная трансформация человеческой натуры, но их рассказы об этом опыте словно противоречат друг другу. Скажем, христианские мистики часто говорят об этом как о слиянии души с Богом. Если основываться только на том, как они об этом говорят, то может создаться впечатление, что их переживание не имеет ничего общего с переживаниями практиков буддизма или индуизма. Но я вижу это как разные грани одного и того процесса радикальной трансформации человека. Так, например, святая Тереза Авильская описывает, что слияние с Богом «подобно воде с водой», и добавляет: «Само-забывание настолько тотально, что кажется, будто душа перестаёт существовать». Знаете, когда римско-католический мистик шестнадцатого века говорит, что «когда вы сливаетесь с Господом, то кажется, что душа более не существует», это необыкновенно мощное заявление.

Описание духовного созерцательного пути, которое предложила Св. Тереза, не просто прошёл экзамен на соответствие католической религиозной норме, но и сам стал такой нормой! В римской католической традиции её описание стало классической картой медитативного и созерцательного пути. В общем, мы видим, что буддийская модель отсутствия «я» весьма схожа с тем, что говорит Св. Тереза.

Так что если вы хотите найти признаки просветления в различных духовных традициях разных частей света, ищите признаки радикальной и перманентной трансформации самовосприятия. Каким-то образом это переживание встряхивает привычную идентификацию так, что вы или начинаете видеть, что нет такой вещи как «я», или реализуете себя как Чистое Сознание, отличное от наших тела и ума, или сливаетесь с Источником, и так далее.

Например, формулировка просветления в иудаизме предполагает одновременно и слияние с Источником (двекут), и уничтожение вещественности «я» (битуль ха-еш). Говорится, что когда человек пережил реальность за пределами вещественности «я», то он начинает видеть как Бог непрерывно из мгновения в мгновение из ничего создаёт «я» и окружающее (брия еш ме-айн).

Разумеется, на ваше чувство «я» могут влиять и другие вещи, но они совсем не похожи на переживание просветления. Вроде сумасшествия, когда вы считаете себя Наполеоном или Иисусом. Или когда вы становитесь медиумом, на некоторое время диссоциируясь от «я», пока через вас говорят боги, как в карибском вуду. Но просветление влияет на вас освобождающе, функционально меняя вашу идентификацию; это совсем не похоже на сумасшествие или то, что происходит с медиумами.

Все эти вещи важно учитывать, когда вы слышите мои слова, что просветление — это драгоценный камень со множеством граней. Какой-то один учитель, как правило, не может охватить все эти грани; это очень сложно. Каждый учитель будет подчеркивать лишь некоторые из граней, поскольку таков его опыт, или поскольку он реагирует на то, о чём говорят или не говорят ученики. Когда учитель говорит про одну или несколько граней, упуская остальные (подразумевая их, но глубоко в них не погружаясь), это может сильно путать.

Потому и важно подчеркивать множественность граней просветления, что здесь часто кроется непонимание. Скорее всего, когда учителя передают знание о просветлении, они рассказывают не обо всех его гранях.

Когда я впервые встретил своего учителя Сасаки Роши, он уже был грандмастером, учителем учителей. Сейчас ему сто лет, так что мы встретились, когда ему было уже за семьдесят. И за более чем два десятилетия, что я учусь у него, я наблюдал, как меняется его язык. Так что даже если вы уже учитель учителей, развитие и раскрытие всё новых граней просветления продолжается.

Человек, переживающий просветление, продолжает обычно развиваться со временем. Одна из моих любимых цитат принадлежит Чжэн У-Гуану, учителю, у которого я жил на Тайване. Он говорил: «Сегодняшнее просветление — это завтрашняя ошибка». Что означает: не цепляйтесь за то, как вы понимаете и ощущаете просветление, потому что другие грани продолжают развитие.

ХПХ: Во время предыдущего вашего ретрита здесь вы отметили, что многие из ваших студентов куда более просветлены, чем они полагают. Проработав в этой сфере более тридцати лет, можете ли вы назвать что-то общее в переживаниях просветления у ваших студентов, а также то, что в них различается. И как их переживания соотносятся с тем, например, что описывается в «Трёх столпах дзэн» Филиппа Капло, или в «Висуддхимагге» Буддхагхосы? И насколько распространено резкое, внезапное просветление, в сравнении с более постепенным и плавным процессом реализации всё большей просветленности?

ШЯ: Что касается внезапных инсайтов, подобных тем, которые описаны в книгах, — такое совершенно точно случалось с некоторыми из моих студентов. Когда это происходит, то это и правда похоже на описанное в книгах. Насколько часто? Не знаю, я не веду счёт, но наверное, несколько таких случаев в год.

Когда ко мне приходит человек после такого инсайта, это чувствуется сразу. Они заходят в комнату, и ещё до того, как они закончили первое предложение, я уже знаю, что они скажут. (Смеются.)

Вы же помните, верно? Как это случилось с вами… Когда это происходит так внезапно и резко, вы находитесь на седьмом небе и, подобно первому опыту любви, вы уже никогда не будете прежним.

Тем не менее, для большинства студентов, которые у меня обучались, это происходит не так. Не внезапно. Для большинства это выглядит как работа по постепенному очищению от всего того, что встаёт на пути у просветления. И это может быть настолько постепенно и плавно, что человек даже не заметит этого.

Помните, я сказал раньше, что это крайне важно, что в традиционном буддизме это формулируется как процесс постепенного освобождения от разных вещей, а не как процесс приобретения чего-то нового? Так вот, в большинстве случаев требуются годы и даже десятилетия, чтобы проработать жадность, отвращение и бессознательность — базовые «омрачения» (мула клеша). И поскольку это происходит постепенно, то люди могут и не сознавать, насколько сильно они изменились. По мере того, как мула клеши прорабатываются, люди всё меньше испытывают беспокойную неудовлетворенность, и в их опыте уменьшается фундаментальный разрыв между внутренним и внешним. Так как это происходит постепенно, то люди успевают акклиматизироваться по мере изменений. И из-за такой акклиматизации человек может не сознавать, насколько далеко он продвинулся. Чаще всего, впрочем, люди начинают сознавать это, когда жизнь подкидывает им неприятный сюрприз в виде лишений, утрат, серьёзных болезней вроде рака, сильной травмы или иной угрозы жизни. Вот тогда они могут заметить, насколько все вокруг начинают сходить с ума по этому поводу, и насколько меньше это беспокоит их самих. Тогда контраст становится внезапно очень явным. Вот тогда они замечают.

Я люблю в этой связи рассказывать историю про самурая. Этот самурай отправился в дзэнский монастырь на горе и жил там много лет. Но несмотря на много лет практики, казалось, он ничего от неё не приобрёл. Тогда он обратился к учителю: «Думаю, мне нужно уходить. Я практикую, но ничего не происходит». «Хорошо. Иди», — согласился учитель.

Когда он спускался с горы, ему встретился самурай, один из его товарищей по прошлой жизни. Увидев нашего героя в ветхой монашеской робе, тот стал поносить его, ведь, с точки зрения самурая, буддийский монах не сильно отличается от нищего попрошайки: «Неужели ты настолько потерял достоинство, что присоединился к этим вонючим?», после чего плюнул на него. Вы должны понимать, что в те времена самураи были невероятно гордыми людьми. Любое оскорбление их личного достоинства означало бой до смерти. А наш монах просто спокойно шёл дальше и только пройдя некоторое расстояние, он осознал, что произошло: он не просто не хотел убивать того самурая, но даже не рассердился!

История оканчивается тем, что он повернулся и трижды поклонился горе, на которой занимался практикой. Он поклонился в знак признания всего того, с чем ему пришлось там работать. Он осознал, что ему не нужно больше убивать тех, кто оскорбляет его честь. Он обнаружил, насколько он изменился как человек.

Разумеется, так происходит не только с самураями в Японии 16-го века. То же самое относится и к американцам 21-го века. Возможно, вы практиковали 10, 20, 30 лет, и вам кажется, что ничего особо не изменилось. А затем происходит что-то большое, и вы понимаете, насколько ваше восприятие отличается от обычных людей, которые не занимаются духовной практикой.

Я могу привести пример, случившийся всего пару недель назад. Одному из моих студентов, который занимается и участвует в ретритах уже довольно давно, понадобилось пройти биопсию, чтобы определить наличие серьёзной формы рака. Ожидая результаты анализа, этот человек заметил, что совершенно не волнуется. Результаты биопсии оказались отрицательными. То, что получилось избежать совершенно ненужного страдания, стало эффектом многих лет практики медитации.

В моём опыте, постепенное просветление происходит с гораздо большим числом людей, но и внезапное тоже случается, без сомнения. Никто пока не ведёт точную статистику. Думаю, это будут делать, когда буддизм станет по-настоящему «западным». Как в бизнесе, у нас будет статистика и детальная информация относительно того, какие практики работают, какие не работают, и что на самом деле происходит с людьми. Сейчас ни у одного учителя нет по этому поводу чего-то большего, нежели просто отдельные истории.

ХПХ: То есть пока что никаких таблиц в Экселе?

ШЯ: Да, но они будут, и они должны быть. Это не должно оставаться впечатлением учителя о ситуации. Нам следует тщательно собирать объективную информацию, чтобы ясно увидеть, что на самом деле работает, а что нет. И это тот способ, которым современная научная перспектива может помочь улучшить преподавание медитации.

Доступ к просветленному учителю очень важен в случаях внезапного просветления. Если у вас произошло такое переживание опыта внезапного просветления, то крайне полезно пообщаться с кем-то, кто точно понимает, что именно с вами случилось.

ХПХ: О, да! (Смеются.)

ШЯ: Так вы можете сэкономить кучу времени. Интересно, что в дзэнской традиции риндзай вы не можете стать роши (учителем), пока у вас не будет некоторого опыта переживания просветления. Такая система контроля качества учителей в этой традиции. В традиции випассаны любой может быть преподавателем. Человек может, в прямом смысле слова, пройти несколько семинаров по выходным и начать преподавать практику осознанности. И это хорошо. Почему бы и нет? Но если у студента случится классическое переживание просветления (Смеются.), то такие преподаватели осознанности, с личным опытом практики в два уикэнда, вероятно, просто не будут знать, что ему сказать. Они в буквальном смысле не будут понимать, о чём им рассказывает студент. Надеюсь, они будут понимать достаточно для того, чтобы направить студента к знающему человеку. Так что любой может обучать практикам внимательности, но не каждый знает, что сказать человеку, с которым случилось внезапное мощное переживание просветления.

Интересной особенностью внезапных мощных эпизодов просветления является то, что в некоторых случаях они вообще никак не связаны с практикой. Они происходят с людьми спонтанным образом, и такие люди ещё больше нуждаются в ком-то, кто бы мог объяснить им, что случилось. Они должны знать, что они не одиноки в подобных переживаниях, что это случилось не с ними одними. Ведь они могут и не подозревать, что их переживания — это всемирный феномен, знакомый множеству людей в разных частях света, в множестве культур, сквозь призмы множества парадигм, и во все времена.

И требуется всего около часа времени, чтобы рассказать человеку те важные и необходимые вещи, которые нужно знать о переживания просветления, и то, что следует в таком случае делать, вне зависимости от того, является это просветление внезапным, или же приходит в результате практики. И если они слушают внимательно и глубоко понимают, что говорит учитель, то всё будет хорошо.

Если никто вам об этом не расскажет, то вы можете быть в растерянности и не знать, что делать. В худшем случае, вы становитесь невежественным и глупым просветленным, пусть это и звучит как оксюморон. Как же это может быть, если просветление — это способность видеть, что нет никакого «я»? Например, если некому вам рассказать о том, что ваше переживание просветления — это лишь самое начало пути. Окно едва раскрылось, и перед вами ещё путь в несколько десятилетий для углубления и интеграции этого опыта. Если никто вам на это не укажет, то вам может казаться, что вы более просветлены, чем есть на самом деле. Вот тогда вы можете быть невежественным человеком, у которого нет «я».

ХПХ: Ну, мне вы указали на это за пять слов: «Ты всё ещё можешь облажаться»!
(Смеются.)

ШЯ: Ой, нужно было использовать шесть. Я забыл наречие «по-крупному»!
(Смеются.)

Это правда, вы неизбежно ещё облажаетесь по-крупному.

ХПХ: Конечно, я уже, и не раз.

ШЯ: Не-я совершает ошибки точно также, как и «я». Но оно учится.

ХПХ: А как вы видите свою роль в отношениях учитель-ученик до, во время, и после переживания учеником просветления?

ШЯ: В каком случае — внезапном или постепенном?

ХПХ: В обоих.

ШЯ: Я считаю себя коучем. Коуч может показать вам, что и как нужно делать, может дать советы. Ну, знаете, вы должны держать этот мяч чуть иначе. Вы задираете колени несколько высоковато во время бега. И тому подобные вещи. Коуч знает множество конкретных и точных деталей и аспектов, из которых складывается качественная работа. Так же и я знаю множество мелких деталей, которыми человек должен овладеть, чтобы стать сильным «психодуховным атлетом». Кроме этого, я должен уметь правильно интерпретировать сказанное. Если ко мне приходят и спрашивают: «Что это значит? Почему это происходит?», я должен уметь дать ясный и аргументированный ответ.

Коуч внимательно слушает. Некоторые учителя совершают такую ошибку, что хотя с ними делятся по-настоящему важным переживанием, они говорят что-то вроде: «Да, это нормально, просто продолжай наблюдать за дыханием», поскольку не распознают важности того, о чём им рассказывают. Всё, что они умеют, это говорить: «Хорошо, просто продолжай практиковать». Но ведь иногда не имеет смысла говорить «просто продолжай практиковать»; иногда нужно сказать: «В тебе появляется различающая мудрость, следуй за ней!» Если вы не можете распознать те моменты, когда Природа/Благодать приоткрывает окна возможностей для вашего ученика, вы упустите этот момент и совершите ошибку.

Коуч также воодушевляет и подбадривает вас. У воодушевления есть два аспекта. Один из них поверхностный, другой — глубинный. Поверхностное воодушевление — это собственно те слова, которые слышит ученик. Глубинное — это моё глубочайшее убеждение в том, что любой человек способен достичь классического просветления, будь то внезапная или постепенная реализация.

Подытоживая, моя роль как учителя — оказать ученику две услуги: воодушевление и инструктаж. Воодушевление проистекает из моей глубочайшей убежденности в том, что любой человек способен добиться успеха на пути медитации, если он:

1. Понимает концепции и терминологию, необходимые для практики.

2. Знает хотя бы одну качественную технику медитации и умеет её выполнять.

3. Готов применять эту технику для рутинной проработки любых ситуаций нашей повседневной жизни.

4. Входит в ритм ежедневной практики, совмещая её с периодическим участием в интенсивных ретритах.

Цель коучинга — помочь ученику воплотить эти четыре элемента в жизни. А всё то основное, что сверх этого, это уже Природа/Благодать сделает за нас. Эти четыре элемента создают условия для того, чтобы начался естественный процесс, который только и ждёт своего часа — просветление.

Я не могу гарантировать, что это обязательно будет внезапное прозрение. Но если люди воплощают в своей жизни и поддерживают эти четыре элемента, есть очень большая вероятность, что результаты их не разочаруют.

ХПХ: Это правда.

ШЯ: Так что моя роль как учителя, вплоть до просветления ученика (принимая, что просветление может быть «размазано» на несколько десятилетий), состоит из трех аспектов:

Во-первых, это огромная кладовая всевозможных мелких и точных комментариев и советов, — это целый отдельный навык. Я могу поправить то, и вот это, вам следует отнестись к этому таким-то образом, вот это похоже, но не совсем то, и так далее. То есть существует множество конкретных поправок, которые я делаю. Затем, это способность ясно отвечать на вопросы ученика. «Что это значит? Почему я это испытываю?» И наконец, воодушевление на поверхности и из глубины. Вот как я вижу свою роль.

ХПХ: Да, понимаю.

ШЯ: После первого опыта пробуждения людям часто нужно услышать, что они не обманывают себя. Часто они не могут поверить, что это и правда с ними происходит.

«Что, серьёзно, это и правда случилось со мной? Это что, правда тот же опыт, что описан в книгах про просветление?»

«А вам как кажется, похоже?» — спрашиваю я.

«Да, очень похоже»

«Ну так и в чём тогда вопрос?!»
(Смеются.)

Я обычно говорю что-то вроде «Вы прочитали те книги, теперь вы проживёте это кино», или «Добро пожаловать в мой мир».

Тогда они говорят: «Но не может же быть всё так просто?» На что я обычно отвечаю: «Не это ли обычно и пишут во всех тех книгах: „Не может же быть всё так просто?”»
(Смеются.)

ХПХ: И часто возникает подобное недоверие?

ШЯ: Да, довольно часто. Мой первый большой прорыв в практике произошел субботним вечером, и я подумал, помню: «Завтра утром я проснусь, и состояние это уже выветрится. Наверное, это что-то вроде „изменёнки“ от наркотика, или чего-то подобного». Но когда я проснулся на следующее утро: «Нет! Оно не ушло!»
(Смеются.)
И это состояние — оно никогда больше не уходило.

ХПХ: Да, я помню вашу историю.

ШЯ: Так что, хорошо это или плохо, но в отличие от многих других учителей, я готов говорить обо всём этом максимально открыто.

Возвращаясь к вашему вопросу, я чаще всего первым делом с улыбкой уверяю людей, получивших это начальное переживание, таким образом: «Да, вы, ваше старое „маленькое я“ действительно получает сейчас, как минимум, вкус ТОГО САМОГО, НАСТОЯЩЕГО», и затем я указываю на то, что «это и правда в самом деле происходит, но вы только в самом начале этого процесса. Вы всё ещё можете облажаться, вам ещё предстоит это делать не раз».
(Смеются.)

ХПХ: По-крупному!

ШЯ: Именно! Так что вам следует продолжать работу и взрослеть вместе с этими переживаниями. Будет открываться больше граней, больше сторон. Этот процесс будет раскрываться всё дальше и дальше. Вам нужно продолжать выполнять формальную практику ежедневной медитации. Вам нужно продолжать общаться с кем-то вроде меня — не обязательно со мной, но с кем-то столь же уверенным и компетентным, кто может вести вас через этот процесс сквозь годы и десятилетия. Именно поэтому и у меня самого, даже после всех этих лет, есть свой учитель, к которому я до сих пор обращаюсь за советом и который в смысле опыта намного превосходит меня.

Я хочу, чтобы люди, получающие первый опыт просветления, всегда сохраняли контакт с кем-то, чей опыт намного превосходит их. Так они не свернут с правильной прямой, и не будут считать себя более просветлёнными, чем на самом деле.

ХПХ: Контроль качества.

ШЯ: Да. Я хочу быть уверенным в том, что эти люди понимают, что им обязательно нужно поддерживать регулярную связь с кем-то, кто может дать им указания к практике и направить их по верному пути. Это основное. Собственно, вам я примерно так и говорил, когда вы проходили через свой начальный период просветления?

ХПХ: Да, вновь и вновь.

ШЯ: Ага. У меня есть несколько относительно стандартных фраз, которые я повторяю людям, и это очень важная работа. Любой может преподавать техники и практики, которые ведут людей к просветлению, но не каждый может уверенно провести людей через начальное переживание просветления за один час. Конечно, и таких людей немало, но всё же меньше, чем первых. Со мной так и произошло, после моего начального опыта. Я ещё не был знаком с Сасаки Роши к тому моменту, но я знал другого учителя в Лос Анджелесе. Не то, чтобы я был знаком с ним, но я знал о нём и понимал, что мне нужно пообщаться с кем-то по поводу того, что я переживал.

Ну и вот я, значит, такой парень с улицы, а тут этот мастер дзэн, и я говорю ему: «Мне кажется, со мной случилось просветление». На поверхности это звучало как довольно наглое и самонадеянное заявление, но помните, как я сказал выше о том, что учитель может это почувствовать? Так что он и бровью не повёл, не сказал: «Парень, да ты просто заврался». Его работа — уметь различать, когда просветление действительно произошло, а когда нет. И когда просветление действительно произошло — подтвердить это, и вдохновить на дальнейшую работу. Он сказал мне: «Да, у тебя был неплохой опыт, это и правда оно. А теперь тебе нужно сделать это, и это, и то, и это, и вот это…»

Те же вещи, что я говорил и вам. Так что я просто передаю это дальше.

28 апреля 2008 года, центр «Гора Кармель», Ниагара Фолз.