В новом эпизоде проекта «Интегральный диалог» — интервью с ведущим уилсоноведом Колином Стэнли о его отношениях с экзистенциальным философом-психологом Колином Уилсоном, автором более 200 книг разных жанров, включая его первый философский труд «Посторонний» (The Outsider), в одночасье сделавший писателя знаменитым, и произведений спекулятивной фантастики для взрослых и детей — таких книг, как «Паразиты сознания» и серия «Мир Пауков».
Интервью записано в доме Колина Стэнли в г. Ноттингеме в июле 2019 (публикуется впервые в апреле 2024). С Колином Стэнли беседует Евгений Пустошкин, интегральный психолог, гл. ред. онлайн-журнала «Эрос и Космос». Серия интервью «Интегральный диалог» — совместная инициатива проекта «Интегральное пространство» и онлайн-журнала «Эрос и Космос». Соавторы проекта «Интегральный диалог» — Евгений Пустошкин и Татьяна Парфёнова. Составление и перевод субтитров: Соня Пигалова.
Евгений Пустошкин: Здравствуйте, Колин.
Колин Стэнли: Добро пожаловать в Ноттингем. Тут Робин Гуд и его весёлые друзья.
Е.П.: А также архив Колина Уилсона.
К.С.: Что для нас более актуально.
Е.П.: В отличие от Робин Гуда, Колин Уилсон — реальный человек.
К.С.: Точно.
Е.П.: Спасибо, что пригласили меня к себе домой и согласились записать это интервью.
К.С.: Вам спасибо.
Е.П: Перейдём сразу к вопросам. Первый: почему именно Колин Уилсон? Как вы познакомились с его книгами и с ним лично?
К.С.: Это довольно иронично, если учесть, что книги Колина по криминологии, на мой взгляд, наименее интересны. Я впервые открыл для себя Колина, когда мне было около 18 лет благодаря моему интересу к Джеку-потрошителю. Я сидел во дворе собора в Эксетере, моём родном городе в Девоне, в Англии. Начался дождь, я зашел в книжный магазин, там были крутящиеся стенды с книгами в мягкой обложке, я раскрутил этот стенд, и он остановился на романе Колина «Ритуал в темноте». На обложке было написано, что это современный Джек-потрошитель. Так я впервые узнал о Колине, по чистой случайности. А потом я прочитал ещё пару его романов. Затем я устроился на работу в Библиотечную службу Девона и отвечал там за специальные коллекции, одна из них включала художественную литературу, написанную писателями, чья фамилия начиналась на «у». Там были все романы Колина Уилсона, и я постепенно их перечитал. Другой специальной коллекцией была метафизика, и в неё входила большая часть цикла «Посторонний». Так что мне пришлось прочитать и его. Этому суждено было случиться. Настоящая череда синхронизмов.
Е.П.: Когда это было?
К.С.: Я впервые узнал о Колине и его книгах в 1970 году, а с 1971 года пару лет работал в Девонской библиотечной службе в Эксетере, прежде чем перебраться в Лондон, чтобы изучать библиотечное дело. Когда я приехал в Лондон, я открыл для себя Гурджиева и Успенского, я увидел рекламу в метро про лекции по философии и решил сходить. И по сути это было изучение системы Гурджиева. Это было очень интересно, я ходил туда пару лет, и это очень на меня повлияло. В середине 70-х я переехал из Эксетера в Ноттингем. В Лондоне я повстречал свою жену Гейл, мы оба изучали библиотечное дело и поженились. Она была из Ноттингема, поэтому мы решили переехать в Ноттингем. Я устроился на работу в библиотеку Ноттингемского университета. Работа была довольно скучная. Я стал придумывать, чем бы себя развлечь. Я подумал, что прочитал довольно много книг Колина Уилсона. Почему бы не написать ему и предложить стать его библиографом. Так я и сделал, и очень скоро он прислал очень восторженное письмо, в котором говорилось: «Да, прекрасно! Почему бы Вам не приехать в Корнуолл, чтобы просмотреть мою библиотеку?» И вот, зимой 1981 года, я впервые поехал в Корнуолл, чтобы познакомиться с Колином. С тех пор я ездил туда практически каждый год. Это потрясающе, что я смог получить доступ к библиотеке Колина Уилсона, потому что, как вы знаете, он невероятно плодовитый писатель.
Е.П.: Сколько книг он написал?
К.С.: В моей библиографии около 200, а также он написал около 200 предисловий к чужим книгам. Их чрезвычайно сложно найти. Вы можете заглянуть в стандартную библиографию и найти книги конкретного автора, но вы не можете найти там предисловий к чужим книгам. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы найти многочисленные предисловия Колина Уилсона к чужим книгам. Однажды я спросил его, почему он написал так много предисловий к чужим книгам. Ведь он был профессиональным писателем, а чтобы написать предисловие, нужно потратить несколько часов рабочего времени или целый день, некоторые из них были очень подробными. Он часто делал это безвозмездно. Так что ему не платили. Я подумал: «Это довольно рискованно для писателя, который зарабатывает этим на хлеб». А он просто сказал: «В детстве я очень любил книги Честертона, а он написал довольно много предисловий. И ещё с малых лет я решил, что если стану писателем, то буду тоже писать предисловия. Вот вам и ответ. Не могу представить ни одного писателя среди наших современников или из прошлого, который написал бы больше предисловий к чужим книгам. Как я уже сказал, почти 180. Кстати, месяц назад уже посмертно было издано предисловие к книге Инго Суонна, которое Колин написал в 1989 году. Оно было найдено в его архиве совсем недавно. Но я отвлекся. В первый раз я поехал в его дом зимой 1981 года, сел на поезд до Сент-Остелла в Корнуолле. Он приехал туда для еженедельной закупки продуктов для всей семьи, я встретился с ним в маленьком заведении, которое он называл своим клубом в центре Сент-Остелла. Мы выпили, а затем он отвез меня к себе домой в Горран Хейвен, в небольшую рыбацкую деревню недалеко от Мевагисси на южном побережье Корнуолла. Это изолированная деревня, куда трудно добраться без машины. А потом он показал мне свои книги. Усадил меня за стол и вошёл со стопками рукописей и книг, свалил их передо мной, и я подумал: «Боже, во что я ввязался?» Я даже не предполагал, что он настолько плодовит. Но я стиснул зубы и взялся за работу, делал множество записей, и в результате получилась библиография, которая насчитывает более 600–700 страниц. Если я когда-нибудь выпущу ещё одно издание, а я планирую это на 2020 год, если получится, то, вероятно, понадобится 2 тома, в нём будет около 800–900 страниц.
Е.П.: Его можно будет где-то приобрести?
К.С.: Надеюсь, что да. Я издам ее в Paupers Press, как и предыдущие. Но библиографии продаются не очень хорошо, а эта будет довольно дорогой. Думаю, будем печатать её по запросу.
Е.П.: Итак, вы познакомились с Колином Уилсоном в начале 1980-х. Какое у вас сложилось о нём впечатление?
К.С.: Во-первых, меня впечатлил его рост. Он был очень высокий и хорошо сложенный мужчина, без избыточного веса. По фотографиям 50-х годов у меня сложилось впечатление, что он довольно субтильный. И моё первое впечатление было: «Боже! Какой большой человек!» В физическом плане. И, конечно, в интеллектуальном. Это была необычная встреча, я ненароком признался ему, что начал заболевать, я думал, что подхватил простуду в поезде. И по приезду домой он первым делом усадил меня напротив камина с пылающим огнем, вошёл со столовой ложкой витамина С, сказал: «Открой рот», запихнул туда витамин С, добавил: «Запей этим», и дал огромный бокал божоле. Так я познакомился с Колином Уилсоном. Я остался у них на выходные, и в субботу вечером погода сильно испортилась.
В Корнуолле разразился сильнейший шторм. Неподалёку одна из спасательных шлюпок затонула со всей командой. Я надолго запомню эти выходные. Именно тогда Колин вручил мне экземпляр его книги «Ведьмы». Это книжка с картинками, которая тогда только что вышла. Я уже уходил, и пришла коробка с этой книгой, он достал экземпляр, подписал его для меня, и это была первая его книга, что он мне подарил.
Е.П.: Как со временем развивались ваши отношения?
К.С.: Как я уже сказал, я решил, что мне было действительно необходимо продолжать туда ездить, потому что это единственный способ не отставать от него как от писателя, потому что он так много писал, не только книги, но и предисловия к чужим книгам, эссе для журналов, иногда совсем подпольных и малоизвестных. Поэтому единственным способом всё это отслеживать было поддерживать с ним связь, чем я и занимался. А в 80-е годы у нас была молодая семья, двое детей, мы брали их с собой, когда ездили к нему. Его дом выглядел вполне обычно, он построен в начале 50-х, но он окружён огромной территорией. И на этой территории было шале, где он размещал гостей, и мы останавливались там и были предоставлены сами себе. А вечерам приходили к нему в гости, выпивали, слушали музыку, смотрели телевизор, делали то, что ему было интересно. У нас тогда не было возможности обсудить, что он пишет, потому что у него был очень строгий распорядок дня.
Он вставал рано утром, пару часов читал. Потом, часов в 9, уходил в свой кабинет и работал примерно до половины четвёртого, потом выходил и шёл гулять либо по скалам со своими собаками, либо в ближайшем лесу, куда он ходил на прогулки, просто для физической нагрузки. Он не был одним из тех людей, кто ходит гулять из эстетических соображений, он не был из тех, кто наслаждался прекрасными видами. Он гулял просто из-за того, что у него сидячая работа, и ему требовались физические упражнения во второй половине дня. Довольно часто я гулял вместе с ним ближе к вечеру, когда он заканчивал работу. Тогда он мог что-то рассказать.
Но когда мы возвращались, он садился в своё кресло, наливал немного вина и не хотел обсуждать свою работу, на этот момент она была закончена. Он хотел просто расслабиться, послушать музыку или посмотреть что-нибудь по телевизору, в основном передачи о реальных преступлениях, документальные фильмы и т. д., то, что интересовало его по работе. Так он отдыхал, расслаблялся, а затем ложился спать в 8 или 9 часов, ни часом позже. Это был очень строгий распорядок, которого он придерживался независимо от того, кто к нему приезжал. К нему могла бы заехать королева, и он бы сказал: «Я — спать».
Е.П.: Возможно, некоторые люди не так хорошо знают творчество Колина Уилсона. Учитывая весь ваш опыт, как бы вы сформулировали суть его основной идеи? В чём она?
К.С.: Думаю, следует вернуться к его первой книге «Посторонний». Всё, что он написал позже, основано на концепте Постороннего, человека, который чувствует, что в жизни есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Поэтому я думаю, что важно начать с «Постороннего». Хотя я не считаю «Постороннего» его лучшей книгой. А многие считают. Но я думаю, что важно уловить эту идею Постороннего в обществе. Тогда всё, что он написал потом, встанет на свои места. Лично я считаю, что его книга «Введение в новый экзистенциализм», вероятно, наиболее удачное изложение его идей. И очень жаль, что эта книга была так или иначе проигнорирована, когда она была впервые издана в 1966 году.
Затем её переиздали в 1980 году в мягкой обложке под названием «Новый экзистенциализм». А потом её не издавали около 30 лет, и это большое упущение, потому что такая книга никогда не должна сниматься с печати. Однако в течение последнего месяца вышло два новых издания. Одно — в авторитетном академическом издательстве Routledge, и это академическое библиотечное издание, очень дорогое, около 80 фунтов. И через несколько месяцев неожиданно появилось издание в мягкой обложке. Так что я рад сообщить, что эта книга теперь доступна для публики.
Е.П.: Какова основная идея этой книги, «Новый экзистенциализм»?
К.С.: Думаю, в 1950-е годы экзистенциализм был очень популярен, он перебрался через канал с континента, но по сути он был очень пессимистичным. Такие люди, как Сартр и Камю, говорили: «Да, мы свободны и можем делать что хотим, но в итоге всё это бессмысленно, потому что в жизни, по сути, нет никакого смысла. Человек — это бесполезная страсть». И вещи в этом духе, которые любил говорить Сартр. А Колин хотел перевернуть всё это с ног на голову и создать то, что он называл позитивным, оптимистическим экзистенциализмом. Он говорит: «Нет, жизнь точно имеет смысл. Нам следует размышлять о том, почему мы здесь, что мы собираемся делать со своей жизнью, раз уж мы тут живем». Для меня это было нечто очень позитивное и вдохновляющее, это было то, что мне хотелось для себя. Потому что это привносит в общество и нашу жизнь нечто позитивное.
Е.П.: Как думаете, почему людям может быть важно познакомиться с Колином Уилсоном и его книгами?
К.С.: Именно по этой причине. Из-за его оптимизма, его веры в то, что жизнь имеет смысл и цель. В его работе есть множество аспектов, и к нему можно подойти с самых разных сторон. Полагаю, его можно назвать типичным человеком эпохи Возрождения, которого всё интересует. Его книги вдохновляют именно этим энтузиазмом и интересом. Например, когда я впервые прочитал «Постороннего», я дошёл примерно до половины книги и подумал: «Он говорит обо всех этих писателях, которых я никогда не читал!» И я отложил книгу и начал читать всех этих авторов: Сартра, Камю, Достоевского. Можно сказать, что это открыло для меня пещеру Аладдина — просто читать «Постороннего». Но, к сожалению, я слишком втянулся в пессимизм Сартра, и это был довольно тёмный период в моей жизни, когда я только перебрался из дома в Лондон, жил в маленькой комнатушке совсем один и читал Сартра, Камю и т. д. и всё больше впадал в депрессию.
Е.П.: Это подтверждает то, что Колин Уилсон о них пишет.
К.С.: Точно. Так что потом, к счастью, я снова взялся за «Постороннего» и прочитал его от начала до конца, и увидел, что Колин совсем не занимался продвижением этой позиции.
Он говорил: «Нет-нет. Это не так, как должно быть. Всё совсем наоборот». Думаю, этим и ценно это творчество.
Е.П.: Каков, на ваш взгляд, главный вопрос, главная дилемма Постороннего, и какое решение предлагал Уилсон?
К.С.: Посторонний, как я упоминал, это тот, кто не очень вписывается в общество и чувствует, что в жизни должно быть нечто большее, чем просто банальная суета повседневности. Я сам так всё воспринимал. И мне было действительно важно прочитать, что я такой не один. Что касается его решения этой проблемы, то, конечно, Посторонний может проходить своё развитие. Колин говорит, что не надо останавливаться на позиции Постороннего. Не нужно стремиться к тому, чтобы просто отличаться от остальных и т. д. Нужно стремиться преодолеть позицию Постороннего. Опять же, это очень интересный аспект его работы, прогрессивный, эволюционный.
Е.П.: Каково это, преодолеть позицию Постороннего?
К.С.: Выйти за пределы того, что вы отличаетесь от других и чувствуете, что не можете найти себе места в обществе. Ведь это может быть чем-то очень негативным. Конечно, именно поэтому Колина так интересовали серийные убийцы и люди, совершавшие убийства без какого-либо мотива, потому что они тоже были Посторонними, которые чувствовали обиду на общество и хотели отомстить ему за вещи, которые, по их мнению, у них должны были быть, а их у них не было. И вместо того, чтобы приложить дисциплину, они хотели срезать дистанцию на пути к своему развивающемуся сознанию, совершая убийства. Многие из этих убийц говорили, что никогда не чувствовали себя настолько живыми, как во время акта убийства. Это то, что Колин назвал бы магическим мышлением. Они просто пытаются срезать дистанцию на пути, вместо того чтобы приложить дисциплину в сфере духовности или философии ради своего духовного роста или развития своего сознания.
Е.П.: В своих книгах Уилсон говорит о сознании интенсивности и сознании силы. Можете ли вы сказать несколько слов об этом и о том, как это связано с ощущением смысла жизни?
К.С.: Да. Колину очень нравилась идея из феноменологии Гуссерля, что наше внимание подобно стреле, которой мы стреляем в то, что нас окружает, как лучник. И в моменты интенсивного сознания мы действительно можем видеть мир таким, какой он есть на самом деле. Он продвигает эту идею. Например, во время пиковых переживаний мы как бы возвышаемся над обыденностью и видим всё по-другому. Как говорится в Библии, не «сквозь тусклое стекло». Мы прочищаем двери восприятия, как сказал бы Блейк. И на мгновение мы можем видеть вещи, видеть мир, видеть своё положение в мире, видеть своё положение в космосе, видеть то, как всё связано, видеть всё таким, как есть на самом деле.
Думаю, что именно это он имел в виду, когда говорил об интенсивном сознании. Но, конечно, проблема в том, что пиковые переживания очень мимолётны. У меня было только одно по-настоящему интенсивное пиковое переживание. Много лет тому назад. Но это был опыт, который я никогда не забуду, который открыл мне, что в жизни есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд.
Е.П.: Что это был за опыт?
К.С.: Это было очень любопытно. В то время я жил в Дартмуре, на западе Англии, в болотистой местности, покрытой вереском. Я жил там в доме и гулял по болотам, поэтому чувствовал себя открытым и расслабленным. Я сел и просто так решил посозерцать пламя свечи. Я посмотрел на свечу, закрыл глаза, видел образ свечи на внутренней поверхности век, а потом внезапно он стал сжиматься, и превратился в очень насыщенную световую точку. И вдруг она взорвалась, и меня затопило этим светом. И всё это, наверное, произошло очень быстро, в считанные секунды, но я ощущал это так, словно это длилось очень долго.
Когда я пришёл в себя, то обнаружил, что всё вокруг было невероятно ясно и четко. Я помню, как вышел из дома на территорию и просто стоял и смотрел, потому что я никогда не видел этого так ясно, как тогда. Это было очень необычно. И я мог слышать множество звуков на довольно большом расстоянии, и звуки, которые были рядом, но они не перемешивались, я мог слышать всё очень отчётливо и видеть всё очень отчётливо. Когда я гулял по территории вокруг дома, я двигался очень выверено, осознавая каждый шаг, и это восприятие сохранялось в течение нескольких часов. Это было совершенно необыкновенное переживание, которое, как я уже сказал, мне так и не удалось повторить в полной мере.
Е.П.: Это своего рода пиковые переживания, описанные знаменитым психологом Абрахамом Маслоу, который ввёл термин «пиковое переживание». Колин Уилсон пишет, что он хотел использовать термин «мистический опыт». Колина Уилсона и Абрахама Маслоу можно назвать друзьями, верно?
К.С.: Да.
Е.П.: Можете рассказать об их дружбе?
К.С.: Вероятно, всё началось в 1963 году, когда Абрахам Маслоу написал Колину Уилсону, что прочитал его книгу «Эпоха поражения», и его очень заинтересовала концепция Колина об ошибке незначительности, потому что Маслоу изучал нечто подобное в экспериментах со своими студентами. С этого начались их отношения, и они вели постоянную переписку, а когда Колин был в Штатах, наверное, 3–4 раза в 60-е годы, чтобы читать лекции в Университете Холлинс в Вирджинии и в других университетах в качестве приглашённого профессора, они несколько раз встречались. Насколько мне известно, Маслоу не приезжал сюда, но они поддерживали переписку. И ближе к концу жизни Колина Маслоу написал ему, что надеется убедить свой университет пригласить Колина к ним, чтобы они могли вместе работать в Университете Брендайса. Но, как мы знаем, Маслоу внезапно скончался от сердечного приступа. Так что этот план так и не осуществился.
Интересно, как все могло бы сложиться, если бы это произошло. Я предполагаю, что, вероятно, Колин не принял бы его приглашение и предпочёл бы остаться в Корнуолле, чтобы продолжить писать. А может быть и нет, и он бы туда поехал, кто знает.
Е.П.: В настоящее время в Ноттингеме открыт архив Колина Уилсона. Можете рассказать о нём, как его найти, как получить к нему доступ?
К.С.: Да. Архив Колина Уилсона состоит из двух частей: это коллекция книг Колина Уилсона, то есть печатные книги, это моё собрание его работ, которое я подарил Ноттингемскому университету, и архив Колина Уилсона, то есть его рукописи, письма, дневники. Он состоит из двух частей и доступен для публики, но для этого необходимо заранее обратиться в Ноттингемский университет, где находится архив, и сказать им, что именно вы хотите посмотреть в архиве, чтобы они заранее могли подготовить это для вас, потому что это не архив с открытым доступом, там всё находится в хранилище, и нужно специально заказать то, что вам нужно. Содержание архива можно найти в интернете, на сайте Ноттингемского университета в разделе рукописей и специальных коллекций, там вы найдёте всю информацию. Все книги представлены в онлайн-каталоге Ноттингемского университета.
Е.П.: Недавно был снят фильм по книге Колина Уилсона, и вы участвовали в этом проекте. Можете рассказать об этом?
К.С.: Да, это был очень любопытный проект. Я всегда интересовался кино, я большой поклонник мирового кинематографа, а не Голливуда. Поэтому, когда у меня появился шанс поучаствовать в создании фильма, я ухватился за него. Режиссёр — Пабло Беренс из Уругвая, из Южной Америки. Он совершенно случайно наткнулся на «Дрейфуя по Сохо» в испанском переводе, точнее, в португальском, в книжном магазине в Монтевидео, когда был ещё подростком. И с тех пор он был одержим этой книгой. Когда он переехал в Лондон, он был полон решимости экранизировать эту книгу. В 2009 году Колин Уилсон давал лекцию в церкви Святого Джеймса на Пикадилли. Думаю, вы были в этом соборе.
Е.П.: Да, а также 35 лет назад там читал лекциию Андрей Тарковский.
К.С.: Правда? Как интересно. И, конечно, там проходила поминальная служба в честь Колина Уилсона. Тогда только вышла его книга «Суперсознание», про неё Колин и говорил. На входе в церковь я заметил, что снаружи стоит мужчина с камерой, который снимает входящих туда людей. А в конце лекции Колин упомянул, что на следующий день снимается в проморолике для предполагаемой экранизации «Дрейфуя по Сохо» в кафе Bar Italia в Сохо, единственном кафе, сохранившимся с 1950-х годов, которое там всё ещё работает. На следующий день я туда пришёл, там был Пабло Беренс со своей камерой, а Колин сидел снаружи и читал отрывки из «Дрейфуя по Сохо». Пабло взял у меня интервью о книгах Колина, а потом позвал Колина пройтись по Сохо, чтобы вспомнить памятные места, которые он посещал, когда был в Лондоне в начале 1950-х годов. Так я узнал о фильме «Дрейфуя по Сохо».
Потом Пабло захотел, чтобы я тоже работал с ним, потому что я хорошо знал книгу и творчество Колина. Тогда я предложил Пабло провести съёмки в Ноттингеме, потому что за несколько лет до этого BBC снимала экранизацию Кингсли Эмиса «Выбрать такую девушку, как ты», действие которой частично происходит в Сохо, и они снимали её на Кружевном рынке в Ноттингеме. Поэтому я сказал: «Там все выглядит как в Сохо в 50-е, почему бы не снять всё тут? К тому же для вас это будет намного дешевле». Когда ему надо было собирать деньги, так он и поступил. Правда, всё получилось реализовать только через 5 лет, в 2014 году, но он сделал всё, что нужно, сюда приехала вся съемочная группа, они задействовали много талантливых местных ребят. Съемки были на Кружевном рынке. Мы воссоздали марш CND 1950-х годов из Лондона в Олдермастон.
Е.П.: Что такое марш CND?
К.С.: CND означает полное ядерное разоружение. В конце 1950-х годов существовала вполне реальная угроза того, что мир будет уничтожен в ходе ядерной войны, предположительно, между Соединёнными Штатами и СССР. И, конечно, в начале 60-х годов это чуть было не осуществилось на Кубе, во время Карибского кризиса. Люди, убеждённые в том, что нужно это остановить, активизировались, и родилось движение, известное как CND. Их эмблемой был символ «Мир», который можно встретить и сейчас. Их первой акцией стала организация марша от Трафальгарской площади в Лондоне до Олдермастона в Хэмпшире, где хранились все эти ядерные бомбы. Такой марш проходил каждый год, кажется, начиная с 1958 года. В 1958 году самый первый марш был снят одним из основателей движения, известного как «Свободное кино». В «Дрейфуя по Сохо» мы воспроизвели некоторые хроники «Свободного кино», в том числе Олдермастонский марш, и вплели их в действие романа. Фильм основан только на первой части «Дрейфуя по Сохо», а не на второй, потому что потом действие происходит за пределами Сохо, в Ноттинг-Хилле.
Е.П.: Итак, последний вопрос. Вы участвовали в организации конференций, посвящённых Колину Уилсону. Когда будет следующая конференция, как люди могут её посетить?
К.С.: Следующая конференция должна состояться 4 и 5 июля 2020 года, она пройдёт здесь, в Ноттингеме, я объявил, что принимаю заявки для выступлений и установил дедлайн — 31 августа. Я не буду объявлять состав участников конференции до сентября. Но начиная с сентября, если зайти на мой сайт, там можно будет найти ссылку на конференцию Колина Уилсона, где будет вся информация: список докладчиков, длительность конференции, цена участия за день.
Е.П.: На последней конференции был доктор Стэнли Криппнер?
КС: Да, и в следующем году он грозится приехать опять. Потрясающий человек. Он такого же возраста как и Джой Уилсон, ему за 80, и он продолжает путешествовать по миру.
Е.П.: И преподавать. Он дружил с Колином Уилсоном, верно?
К.С.: Да.
Е.П.: Какие у них были отношения?
К.С.: Не знаю точно, когда они встретились, но думаю, что это было, когда Колин был в Калифорнии, в Биг-Суре в Институте Эсален. Думаю, они познакомились именно там.
Е.П.: Хорошо, тогда я спрошу его.
К.С.: Да.
ЕП: Что ж, спасибо за такое подробное и увлекательное интервью, надеюсь увидеть вас на конференции в 2020 году.
К.С.: Будем вам очень рады.
Е.П.: Читайте Колина Уилсона, его книги великолепны. Они разнородные. Одни очень достойны, другие — не так хороши, но его ключевые работы — важное дополнение к экзистенциализму.
К.С.: Несомненно. Он сам признавал, что написал слишком много книг. Но ему нужно было содержать семью, а во второй половине XX века очень трудно зарабатывать на хлеб написанием книг. Да, он действительно написал много книг, без которых можно было обойтись, если бы издательства и т. д. лучше о нём заботились. Но ничего уж не поделаешь. Все эти проходные книги просто исчезнут, и останется только сама суть Колина Уилсона, потрясающие книги.
Е.П.: Хорошо, спасибо.
