Ниже представлены два длинных примечания и один отрывок из моей недавно дописанной книги «Секс, карма, творчество», представляющей собой второй том трилогии «Космос», первым томом которой был «Секс, экология, духовность». Отчасти они были написаны в ответ на недавние статьи о критическом реализме и интегральной теории; и, хотя в них определённые аспекты критического реализма оцениваются высоко, данные выдержки однозначно выступают в поддержку интегральной теории.
— Кен Уилбер
17 января — 2 мая 2013
Глава «Индивидуальное и социальное», примечание 4
[1] 4. Интегральную теорию (ИТ) и критический реализм (КР) объединяет много общего, однако есть и много существенных различий. Можно начать с того, что критический реализм отделяет эпистемологию от онтологии и делает онтологию уровнем «реального»; тогда как в интегральной теории эпистемология и онтология не могут быть настолько раздроблены и расколоты, а, напротив, являются двумя коррелирующими измерениями любого Целого события (частью тетраизмерений любого холона). Реализм считает, что есть онтологические реалии, которые не зависят от человека или человеческих теорий — включая и значительную часть уровня «реального» (здесь можно привести такие феномены, как атомы, молекулы, клетки и т. д.), — и ИТ с этим согласна, однако с одним важным различием: ИТ свойственен панпсихизм (термин, который мне не нравится, я предпочитаю термин «панинтериоризм» 1, что означает, что все существа имеют измерения внутреннего, или протосознание, в духе Уайтхеда, Пирса, Лейбница и т. д.), — а именно: атомы не зависят от того, чтобы их познавали люди, однако они и вправду зависят от того, чтобы их познавали другие атомы. Аспект «прегензии» атомов (протопознание, протоощущение, протосознание) помогает атомам созадействовать аспект бытия, или онтологии, друг у друга: их собственные эпистемология и онтология, таким образом, неразрывно связаны и взаимосозидательны. Прегензия атома есть часть его собственной онтологии (верно и обратное); по мере того, как каждый атом прегензивно познаёт своего предшественника, он играет важную роль в вызывании или задействовании его, точно так, как его собственное бытие частично зависит от пребывания прегензивно познанным / узнанным / включённым своим предшественником. Если мы на мгновение повременим с вопросами квантовой механики (см. ниже), ничто из этого в своём существовании, или бытии, не зависит от людей, и всё же прегензия-ощущение-познавание атома является неотъемлемым аспектом этого уровня «реального». Сознание не является чем-то, что можно убрать из сущего, чтобы оставить свободную от сознавания «онтологию», которая только себе лежит да поджидает, когда же её наконец-то познает какое-то другое сознающее существо. Напротив, сознание простирается до самого низа и формирует часть внутренне присущих каждому онтологическому существу, или холону, сознавания и созидательности. «Предельная категория» Уайтхеда — а именно: «творческое продвижение в новизну» — является частью прегензии каждого бытия, существующего во вселенной, и аспект созидательности нельзя отрезать от аспекта бытия без нанесения насильственной травмы. Постулировать наиболее фундаментальный уровень реальности в качестве исключительно онтологии — бытие без познания, сознания или творчества — по сути представляет собой ход первопорядковых уровней развития, который раскалывает на куски Целостность данного и любого реального события.
Аналогичным образом и духовная трансценденция (Эрос) тоже простирается до самого низа. С неоуайтхедианской точки зрения, характерной для ИТ, каждое новое мгновение обретает бытие в качестве субъекта (со всеми четырьмя квадрантами) и оно прегензивно познаёт (тетрапрегензирует) свои предшествующие мгновения, которые теперь становятся объектом (во всех четырёх квадрантах) для этого нового субъекта. Новый субъект «превосходит и включает» старый субъект (теперь ставший объектом), а посему они взаимосотворяют друг друга: старый субъект, который теперь является объектом и включён в новый субъект, помогает сформировать очертания самого субъекта через простой факт бытия включённым в него, действительно им охваченным и, таким образом, в некоторой степени предопределяющим его. Также новый субъект, включая старый субъект, играет важную роль в вызывании или задействовании его, в ходе этого процесса совместно сотворяя его бытие как таковое в виде нового объекта. И новый субъект, в свою очередь, добавляет свою степень творчества, сознания и новизны, а посему на самом деле участвует в совместном творении нового бытия в самом акте прегензивного объединения. Это «превосхождение и включение» простирается до самого низа, включает малейшие микросубатомные частицы, проходит через все действительные мезоуровни развития (где, как Киган выразился применительно к человеческому развитию, «субъект одного уровня становится объектом субъекта следующего»; это есть мезоуровень уайтхедовской прегензии, а именно: то, что «субъект настоящего мгновения становится объектом субъекта следующего мгновения», теперь уже действует на более масштабном, высоком, сложном и сознательном уровне) и пронизывает все макропрактики медитации, где трансценденция является общей целью и происходит через объективизацию состояний-стадий от грубого через тонкое и причинное к Истинному Я и затем предельному Духу (причём каждое состояние-стадия превосходит и включает предыдущую: субъект одной стадии становится объектом следующей). Этот Эрос (который, безусловно, можно считать духовным) является основной движущей силой эволюции как таковой, начиная с самого начала, с момента Большого взрыва, и заканчивая всем, вплоть до предельного Просветления. Как выразился Эрих Янч, эволюция — это «самоорганизация через самотрансценденцию», и эта «трансценденция и включение» является сущностной формой перетекающего из мгновения в мгновение развёртывания реальности.
Эпистемология и онтология суть два разных измерения одной и той же Целостности реального события
Более того, то, что КР описывает как «реальное» — или «интранзитивный уровень» — в действительности и преимущественно представляет собой бирюзовую реальность. Это не то же самое «реальное», что можно найти на красном уровне, янтарном уровне, оранжевом уровне, зелёном уровне или уровне индиго. Если бы КР описывал то, что он понимает под «онтологией», кому-то на красном уровне, они бы напрочь отказались с ним согласиться, причём версия онтологии, предложенная КР, была бы «выше их разумения». На самом деле, то, что большинство изощрённых мыслителей называет сегодня «онтологией», в действительности является бирюзовым уровнем бытия-сознания — и не только лишь описанием, а реальной онтико-эпистемической структурой вселенной. Эти уровни бытия-сознания являются не просто уровнями человеческого бытия, но и уровнями самого Космоса (и эти разные уровни представляют собой разные миры!). Так что я, безусловно, не утверждаю, что данная «бирюзовая реальность» или онтология нереальна. Я лишь утверждаю, что она неотделима от прегензии-познания-сознания бирюзового уровня бытия-сознания как такового. Это нельзя обойти — именно по причине панпсихизма (описанного, например, Лейбницем, Уайтхедом или Пирсом). Бирюзовый уровень рассматривает атомный уровень, молекулярный уровень, клеточный биологический уровень и т. д. и делает вывод, что у них есть реальность сама по себе — онтология, — однако он не только описывает эти уровни так, как они выглядят с бирюзового уровня — даже если бы мы и решили проигнорировать этот факт, — но и сам упускает из виду измерение прегензии-сознания-познания атомов, молекул и клеток как таковых, или эпистемическое измерение, которое со-творяет онтическое измерение, включающее аспект бытия данных холонов (и наоборот). Опять же, эпистемология и онтология суть два разных измерения одной и той же Целостности реального события, и их нельзя разрывать на фрагменты без нанесения насильственной травмы Космосу.
Таким образом, в качестве примера можно привести молекулы во время магической эры. «Молекулы» не «существовали проявлено»2 (то есть они никак не «выявляли своего существования») где-либо в магическом мире: в сознании индивидуумов на магическом уровне не было ничего, что соответствовало бы «молекулам». Однако мы, люди современности, — мы на бирюзовом уровне — полагаем, что молекулы, тем не менее, всё равно существовали — если они не существовали проявлено3, то, по крайней мере, они «существовали скрыто»4 (с чем я согласен). Это соответствует тому, что КР называет транзитивностью (проявленное существование) и интранзитивностью (скрытое существование) — за одним большим исключением: как отмечено выше, ИТ свойственен панпсихизм; эпистемология и онтология — сознание и бытие — неотрывны друг от друга. То, что мы называем «дочеловеческой онтологией», в действительности является дочеловеческой эпистемико-онтической Целостностью сознающего холона, а не только лишь некоей развоплощённой и парящей в вакууме онтологией «взгляда из ниоткуда». Прегензия-познание-протоощущение молекулы на молекулярном уровне является неотделимой частью её бытийно-онтологического состава, и оба аспекта необходимы для их взаимного сотворения друг друга. Игнорирование прегензии (и сознания) оставляет молекуле лишь онтологию-бытие, тогда как эпистемология-сознание отдаётся на откуп людям (или высшим млекопитающим), а не всем сознающим существам: остальные получают лишь бытие, но не познание. Однако если человеческое сознание-познание не участвует в совместном творении онтологии атомов, молекул или клеток, то их собственное сознание-прегензия участвует — и так до самого низа (в духе Пирса и Уайтхеда).
К тому же, когда мы действительно доходим до объяснения того, чем является эта скрыто существующая реальность — «реальное», — само объяснение меняется в зависимости от каждой новой структуры (красной, янтарной, оранжевой, зелёной и т. д.). То, что мы поспешно окрестили «атомами», существует на оранжевом; на зелёном речь ведут о суб-субатомных частицах (мезонах, бозонах, глюонах и т. д.); на изумрудном они заменяются кварками восьмеричного пути; на бирюзовом же они становятся одиннадцатимерными струнами. Нельзя сказать, что есть атомный уровень, не опираясь на ту или иную структуру бытия-сознания, и каждая структура раскрывает новую онтологию, новый мир. (Данная онтология существует, она реальна, однако она совместно сотворена прегензивно познающими друг друга холонами на этом уровне.) Кроме того, мы не говорим о том, чтобы свести онтологию к эпистемологии, — скорее мы утверждаем, что и та, и другая являются взаимодополняющими аспектами одного и того же Целого события. (Если вкратце, то я не согласен ни с Кантом, ни с Бхаскаром — или же, если взглянуть под другим углом, я согласен с ними обоими.)
Это напоминает мне о блестящем анализе мира («реальности») лягушки, который произвели Варела и Матурана. До них большинство биологов следовали той или иной форме теории экосистем и описывали реальность лягушки как нечто существующее в различных системах природы. Однако Варела и Матурана указали на то, что это является описанием реальности лягушки с точки зрения учёных, а не с точки зрения самой лягушки. «Взгляд изнутри» (зона 1) лягушки состоял лишь из калейдоскопа цветов и движений, запахов и звуков; у неё нет когнитивной способности выйти за пределы себя и представить себе всю систему, частью которой она является: только учёные способны на это (при помощи зоны 8). Реальность для лягушки представляет собой непосредственный взгляд из зоны 1, и лучшее, что могут сделать учёные, это попытаться передать её при помощи зоны 5 — 3л × 3-л × 3л, — а именно: объективный учёный, исследуя объективный организм (3л), пытается принять точку зрения «взгляда изнутри» организма, или его «биологической феноменологии» (1-л). Последние два термина Варела использовал часто. Варела указал на то, что этот «взгляд изнутри» является не действительным взглядом первого лица самой лягушки, непосредственно наблюдаемого учёным (это было бы зоной 1 лягушки), а внешней версией внутреннего взгляда лягушки (или зоной 5; то есть взглядом изнутри верхне-правого квадранта, а не верхне-левого). Идея же в том, что лягушка задействует свою собственную реальность, — её собственная эпистемология, или сознание, вызывает и совместно созидает свою собственную онтологию, или мир (ближайшее к этому, до чего может добраться учёный, это зона 5), — и сам учёный аналогичным образом задействует или способен задействовать своё собственное видение реальности лягушки, которое, по убеждению многих учёных, в общем является системным взглядом (зона 8), однако более правдиво передаётся через версию зоны 5. Однако в обоих случаях бытие и познание суть два измерения одного и того же действительного события, каким бы оно ни было. Но использование только лишь системного взгляда есть глубоко антропоцентрическое видение реального мира лягушки, и утверждать, что ты знаешь действительный мир лягушки (зона 1) при помощи инструментов учёного (зона 8), становится смертельным насилием над действительным внутренним миром лягушки как таковой.
Уровни бытия-сознания не являются разными интерпретациями одной-единственной реальности, или мира, а сами представляют собой разные миры
Таким образом, согласно ИТ, уровень «реального», описываемый КР, не существует в том виде, в котором КР его описывает. Скорее, с точки зрения ИТ, в действительности это или продукт как прегензии-ощущения-познания с холонической бытийностью каждого холона на определённом уровне реального, которое в данный момент описывается (например, кварки, атомы, молекулы, генетика), а также продукт взаимоотношений между ними, — причём всё из этого тетразадействуется и тетраэволюционирует; и/или это результат способа возникновения мира и его тетразадействования на определённом уровне (например, бирюзовом) сознания-бытия учёного и исходя из него. В последнем случае реальное не создаётся только лишь его описанием на определённом уровне сознания-бытия, а на самом деле возникает как уровень реального вместе с возникновением глубинных структур данного конкретного уровня бытия-сознания. (Опять же, эти уровни бытия-сознания являются не только лишь уровнями человеческих существ, но и уровнями реального Космоса.) Эти уровни бытия-сознания (красный, янтарный, оранжевый, зелёный, бирюзовый и т. д.) не являются разными интерпретациями одной-единственной и предзаданной реальности, или мира, а сами в глубинной структуре представляют собой, на самом деле, разные миры (инфракрасный мир, красный мир, янтарный мир, оранжевый мир, зелёный мир, бирюзовый мир и т. д., каждый из которых состоит из привычек Природы или Космоса, тетрасоздаваемых сознающими холонами на этих уровнях, так же как и атомный, молекулярный, клеточный и т. п. миры).
Глубинные структуры этих миров суть недвойственные эпистемико-онтические Целые события, но это не мешает им оставаться уязвимыми для ошибок, когда речь идёт о человеческих попытках раскрыть, открыть и описать реальные характеристики Целого. Иными словами, поверхностные эпистемико-онтические подходы уязвимы для ошибок, и это одна из причин, почему множество методологий — эпистемологий, которые созадействуют и сотворяют коррелятивные онтологии, — играют столь важную роль: чем больше применяется методологией, тем выше вероятность точного раскрытия и задействования более глубокой Целостности (более глубокого единства бытия-сознания) в большем количестве его измерений.
Эти глубинные свойства реального являются — если вспомнить, к примеру, взгляды Пирса — не извечными предзаданными реалиями единого мира, а привычками Природы, которые были оттиснуты на ткани вселенной в результате взаимодействия семиотико-сознающих существ (простирающихся до самого низа — включающих кварки и атомы, — вот почему с самого начала есть протосознающие-ощущающие-познающие существа, которые в действительности создают привычки — они являются живыми и сознающими существами, способными формировать привычки! — а не свободные от прегензии онтологии, которые не включают в себя живой выбор и поэтому должны слепо повиноваться «законам мироздания». Подобное воззрение — по мнению Пирса, по моему мнению, а также по мнению других мыслителей — невразумительно. Более того, согласно Пирсу, факт состоит в том, что каждое семиотическое существо — до самого низа — в своём трёхчастном составе имеет интерпретанта, что означает, что бытие холона отчасти определяется интерпретацией на всех уровнях до самого низа — и этот процесс, по его словам, «неизбежен»).
Сведение всех измерений к науке является поразительно неинтегральным поступком
Тут мы подходим к следующему вопросу. Первоначально КР был создан для того, чтобы объяснить и обосновать результаты научных экспериментов (если перефразировать вопрос Карла Поппера: «Каким же образом наука на самом деле работает? Она работает потому, что есть реальная онтология, которая способна отклонить полученные ею результаты»). Но отнюдь не общеизвестно то, что типы реальностей, раскрываемые наукой и научными экспериментами, суть те же самые типы, что работают с моралью, герменевтикой, эстетикой и интроспекцией, если назвать лишь некоторые из множества существующих методологий, которые затрагивают различные предметные области и зоны. Утверждать, что только лишь научные эксперименты дают «реальные» результаты, значит оказаться в опасной близости от впадения в сциентизм; простое же добавление других дисциплин сверху, расположив науку в основании, в действительности является сведением этих измерений к исключительно научной методологии как таковой. Я, безусловно, считаю, что сведение всех измерений к науке является поразительно неинтегральным поступком. Меня намного больше удовлетворяет рассмотрение (по меньшей мере) восьми фундаментальных методологий, которые раскрывают различные предметные области (и предписания, или парадигмы, которые задействуют, вызывают к жизни или совместно создают эти различные области, которые, опять же, не просто лежат где-то там, поджидая, когда же на них наткнутся в результате применения научной методологии, — подобное убеждение было названо Селларсом «мифом о данном»).
(В более недавнее время Бхаскар ввёл в свою схему духовные реалии и сознание. Однако расположение сознания поверх онтологической схемы, которая была развита без его учёта, является, как бы так выразиться, жульничеством. Необходимо переделать всю схему целиком, с самого начала используя сознание в качестве неотъемлемо присущего данной схеме аспекта, а не просто внедрив понятие сознания уже после того, как сама схема была разработана без его учёта. Вероятность того, что данная схема будет иметь какое-либо реальное отношение к действительному сознанию, и вправду ничтожна, ведь в данном случае сознание, в сопоставлении с системой в целом, становится чем-то вроде deus ex machina — «бога из машины».)
Наконец, я был бы невнимателен, если хотя бы вкратце не затронул вопроса о заявлениях, которые делаются именем квантовой механики (КМ), которая считается, по меньшей мере, самой преуспевшей в плане точности научной моделью, когда-либо изобретённой человеком (в одном из исследований указывалось, что она в миллион раз более точна, чем ньютоновская физика). Центральная проблема КМ сосредоточена вокруг того, что называется «коллапсом волнового пакета» (если говорить упрощённо, это означает следующее: около 1925–6 и Гейзенберг, и Шрёдингер предложили ряд математических уравнений, в которых описывалось существование субатомной частицы. Гейзенберг предложил изощрённое уравнение S-матрицы, а Шрёдингер — более простое волновое уравнение. Вскоре было показано, что они взаимозаменяемы по получаемым результатам, а посему волновое уравнение Шрёдингера, будучи более простой альтернативой, быстро стало стандартной формой КМ. Под «коллапсом волнового пакета» понимается коллапс волнового уравнения Шрёдингера.) Макс Планк (который в 1905 году произвёл квантовую революцию, предположив, что энергия существует не в виде континуума, а скорее в виде дискретных пакетов, или квантов) отметил, что если возвести в квадрат результаты уравнения Шрёдингера, то можно получить вероятность конкретного местоположения (и/или других характеристик) рассматриваемой частицы (но можно получить лишь две характеристики за раз, и — вот где загвоздка — чем больше обнаруживаешь одну из них, тем меньше обнаруживаешь другую). Результаты этой неспособности определить обе переменные стало возможно точно выразить благодаря прославившемуся на весь мир принципу неопределённости Гейзенберга, который, по сути, положил конец строгой причинности в физических науках (и, по-видимому, убрал «причинность» из уровня «реального» в реализме). Однако самая большая неожиданность оказалась в том, что до момента осуществления реального процесса измерения частицы, нужного, дабы получить о ней какие-либо сведения, частица существует лишь в виде вероятности: буквально нельзя сказать, существует ли она, или нет. Более того, тип измерения, который применяется к частице, определяется типом бытия, который вы на самом деле вызываете: различные методы измерения позволяют вам вызвать различные бытийности (сущности) с различными качествами. Именно поэтому Джон Уилер сказал, что мы живём во вселенной «соучаствующего наблюдения». Были обнаружены способы применения КМ к явлениям всех масштабов — от самых малых до самых крупных, — а также к механизмам мозга, биологии и т. д., и она остаётся, благодаря своей продуктивности, «самой успешной физической теорией всех времён».
В этой теории примечательно то, насколько крепко она соединяет эпистемологию и онтологию — они, на самом деле, совызывают друг друга. Иная эпистемология вызывает иную онтологию, а иная онтология будет коррелировать с определённой иной эпистемологией — каждая из них, так сказать, вызывает к жизни соответствующее измерение (или совместно созидает его).
Наука претерпела настолько глубинные изменения, что критический реализм, похоже, не поспел за ней
Я не хочу преувеличить роль КМ в интегральной теории. Но я и вправду хочу отметить, что — начиная с Карла Поппера — науке в критическом реализме отводилась вездесущая роль, однако наука претерпела настолько глубинные изменения, что критический реализм, похоже, не поспел за ней. Если вообще можно продемонстрировать случай, когда «средства познания» во многом управляют «модусами бытия», КМ, несомненно, представляет такой случай. И если учесть, что КМ — это самая успешная физическая теория в истории, то, вероятно, стоит привести свои выкладки в соответствие с её «онтологией».
Я мог бы отметить, что важную роль играет не только существование четырёх квадрантов: многие теоретики включают все четыре в свои рассмотрения, — но и то, что их рассмотрение как четырёх разных измерений одного и того же события, развёртывающегося из мгновения в мгновения, является отличительным свойством ИТ. Кроме того, четыре квадранта простираются до самых фундаментальных уровней, и это означает, что сознание как таковое простирается до самого низа, будучи неотъемлемо присущим самой ткани Космоса как такового. Именно это и отличает интегральную теорию от целого множества иных теорий. Можно выделить следующие аспекты сознания, — оно как таковое, в целом, представляет собою открытое или пустое пространство, в котором могут возникать субъективные и объективные феномены:
— творчество (как часть этого самого открытого пространства, в котором могут возникать новизна и новаторство, и как средство их возникновения);
— автоматическую эпистемическую прегензию предыдущего мгновения (которая совместно создаёт, или помогает вызывать к жизни, бытие, или онтологию, настоящего мгновения: именно прегензивное «ухватывание» его и порождает; именно направленное на него прегензивное познавание, совершаемое интерпретантом — если прибегнуть к термину Пирса, — и придаёт неизбежный интерпретационный поворот его бытию);
— тогда как, вместе с этим, компонент «включения» (в рамках принципа «превосхождения и включения») означает предыдущее мгновение, ранее субъект, теперь ставший объектом нового субъекта, оказывается включён, или буквально вовлечён, в бытие нового субъекта, тем самым изменив само бытие, или онтологию, нового субъекта в конкретном акте включения — опять же, эпистемология-сознания и холоническое бытие суть совместно созидающие и соопределяющие два аспекта Целого реального события. Лишить холон эпистемического сознания-ощущения, которое оставляет ему только умерщвлённое и раздетое бытие, или онтологию, означает эффективное убить само рассматриваемое бытие и антропоцентрически распространить все измерения эпистемологии-познания-ощущения-сознания только лишь на людей, которые затем предлагают теории об этом раздетом уровне бытия, называемом ими «реальным». Это подлинная трагедия.
— также, что касается элемента «включения» в принципе «превосхождения и включения», — где часть превосхождения5 есть Эрос, или Дух-в-действии (или Дух-в-самоорганизации), и эта часть впрыскивает творчество Духа в каждое мгновение (тем самым делая эволюцию «самоорганизацией через самотрансценденцию», по выражению Эриха Янча), — в то время, как всё это происходит, элемент включения заботится о тех аспектах, которые обычно известны как «причинность» и индукция. Если степень творчества или новизны в холоне-существе чрезвычайно мала (как в случае, скажем, кварка), то компонент включения предыдущего мгновения безоговорочно будет сильнейшей детерминантой нового субъекта, и новый субъект будет казаться совершенно детерминированным6 (то есть имеющим малую степень творчества, которая могла бы противостоять влиянию причинности). Однако Уайтхед указывает на то, что ни у одного существа степень творчества не равна абсолютному нулю, она только лишь может приближаться к нулю, а посему детерминизм и закон причинности в своих строгих формах не существуют (то же самое считается и в КМ). Более того, чем выше в Великом гнезде оказывается холон, тем больше новизны и творчества он в себе имеет, — так что учёный-физик может более-менее точно предсказать, где через тысячу лет будет находиться Уран, однако ни один биолог не сможет вам предсказать, где будет находиться моя собака через минуту. Однако для тех холонов-существ, которые располагают малой степенью творчества, механика «превосхождения и включения» позволяет ответить на критику причинности и индукции, данную Юмом (то есть объяснить их существование, даже хотя они становятся всё менее и менее выражены по мере того, как возрастает степень развития и эволюции).
Все четыре квадранта равно реальны, равно присутствуют, тетразадействуют и тетраэволюционируют
Я и вправду хочу повторить, что в КР есть и многое, что я ценю. В частности, я ценю, что в его лице представлен союзник, выступающий против релятивизма крайнего постмодернизма (даже хотя, увы, я всё ещё вижу проблематичность в том, как КР это делает: вырывая сознание из Космоса и оставляя «реальное» в виде исключительно раздетой «онтологии»). Однако можно сказать, что его сердце лежит в правильном месте, и сам Бхаскар, по моему скромному мнению, является подлинно экстраординарной личностью и имеет все качества, присущие настоящему философу (это напоминает мне, возможно с некоторым оттенком грандиозности, о том, что Хабермас сказал о Фуко после их знаменитой встречи: «Он подлинный философ», — это и вправду очень редкий комплимент со стороны Хабермаса). Есть один забавный момент: несколько теоретиков отметили, каким образом можно привести КР и ИТ в общее (и даже довольно близкое) согласие друг с другом, для чего потребуется несколько фундаментальных изменений: с моей стороны — принятие онтологии в качестве «реального»; а со стороны КР — принятие эпистемико-онтического как коррелятивных измерений единой действительной Целостности сознающих холонов, простирающихся до самого низа. Когда же я читал КР, то всё время подмечал, как он тонко — очень тонко — сводит всё к предельному заземлению, по существу, в свободных от прегензии правосторонних квадрантах (и я уверен, что КР считает, что ИТ тонко сводит всё к левосторонним квадрантам). Моя же позиция была и остаётся следующей: все четыре квадранта равно реальны, равно присутствуют, тетразадействуют и тетраэволюционируют, а всё, что включает в своё рассмотрение что-то меньшее, чем это (а также не включает уровни, линии, состояния и типы, вехи развития и точки перехода, интегральный методологический плюрализм и интегральную постметафизику), едва ли можно назвать «интегральным».
Читать вторую часть
